Тогда на фланги выслали две группы с радиопеленгаторами километров на сто в разные стороны. Один из радиопунктов оказался под городом Муромом.
Юрий на своей радиостанции ждал сигнала из Мурома двое суток. Не дождался. Стало ясно, что прямая связь на нашей радиостанции возможна только на небольшие расстояния, так как волна быстро затухает, ее поглощают объекты, расположенные на пути распространения.
Увы, эти обстоятельства до войны почему-то никто не учитывал, и никаких пособий, инструкций по работе на коротких волнах в дивизионе не было.
Обо всем произошедшем Мажоров тогда же доложил командиру. Ответ начальства не блистал оригинальностью: «Нет связи? Устанавливай!» Но как это сделать радисту-сержанту?
Отсутствие ночной связи штаба дивизиона с пеленгаторными пунктами, видимо, мало беспокоило командование. Немцы делали налеты в основном в светлое время суток, а днем связь была. И вот фашистские летчики изменили тактику. Теперь они стараются прорваться к Москве по ночам. А в это время дивизион глух и нем: штаб не слышит пеленгаторщиков, пеленгаторщики – штаб. Выходит, радиодивизион, по сути, небоеспособен.
У Мажорова похолодело внутри. Он сам испугался этой мысли. Майор внимательно смотрел на младшего сержанта. Командир не стал говорить о небоеспособности дивизиона. Такие слова, произнесенные вслух, могли стоить ему жизни. И он это понимал.
– Значит, немцы все больше летают по ночам. А у нас ночью с пеленгаторными пунктами связи нет. Так, Мажоров? – спросил Логинов.
– Так... – кивнул совсем не по-уставному младший сержант.
В кабинете установилась тишина.
– Разрешите, товарищ майор, – сказал Мажоров сдавленным, сухим голосом и, не ожидая разрешения, стал говорить.
– Я уже докладывал, что без переделки нашей радиостанции ночью связь обеспечить нельзя. Волны не проходят.
И тут заговорил начальник штаба, стоявший у окна и доселе молчавший.
– Волны, говоришь, не проходят, сержант? – Он раскинул руки и хлопнул себя по бокам. – А голова тебе на что дана и руки? И волны, я тебе скажу, ни при чем. – Начштаба подошел почти вплотную к Мажорову. – Если не будет связи ночью, я тебя расстреляю.
В кабинете вновь повисла тишина.
Мажоров понимал, что подвести подчиненного под расстрел в ту пору не составляло туда. Более того, такие случаи были, и он о них прекрасно знал. Понимал Юрий и другое, что молчать нельзя, надо защищаться.
Подавляя внутреннюю дрожь и собравшись с силами, младший сержант сказал:
– Знаю, что расстрелять меня во фронтовой обстановке не составляет труда, но связь от этого все равно не появится...