— Почему ты не пришел ко мне, Дакс, когда узнал о медальоне святого Христофора, который доказывал, что Марк погиб?
— А ты хотела, чтобы я пришел?
Она прижалась щекой к его груди и тяжело вздохнула:
— Да, я хотела, чтобы ты пришел. Я плакала из-за того, что тебя не было рядом, но боялась позвать тебя. Думала, что ты никогда не захочешь увидеть меня снова. Простишь ли ты меня за то, что я сомневалась в тебе, Дакс? Я чувствую себя такой виноватой.
Теперь уже он принялся утешать ее.
— Я был дураком, Кили. Не следовало мне тогда говорить тебе о смерти Марка. Мне просто очень хотелось, чтобы ты узнала. — Он обхватил ее голову ладонями и чуть откинул назад, чтобы посмотреть в глаза. — Когда ты узнала о том, что я говорил тебе правду, ты не позвонила мне. — На его лице появилось выражение боли. — Почему, Кили?
— Потому что я думала, что ты никогда не простишь меня за то, что я не верила тебе. Потому что тебе по-прежнему следует думать о своей карьере и кампании. Потому что тебе сейчас не нужны проблемы. Потому что я видела твою фотографию с Маделин.
Губы его растянулись в улыбке.
— И это все?
Она тоже попыталась улыбнуться, но губы слишком дрожали.
— Потому что я люблю тебя и не хочу причинить тебе никакого вреда.
— Кили. — Он снова потянулся к ней и снова прижал ее к груди. — Я не приходил к тебе, потому что не знал, что ты думаешь, что чувствуешь. Я думал, что ты оплакиваешь Марка. Я уже предпринимал слишком решительные и слишком скорые шаги прежде и не хотел повторять своих ошибок.
Она разгладила кончиками пальцев воротничок его помятой сорочки.
— Нет, я скорее испытала облегчение, когда узнала, что Марку не пришлось годами страдать в плену, мучиться от боли. Когда я находилась на вертолете, и он стал падать…
— Да? — побудил ее он, когда она заколебалась.
— Я попрощалась с ним, Дакс. Он навсегда останется для меня дорогим воспоминанием, но он уже давно умер. Мне же судьба предоставила еще один шанс. Я не могу позволить себе потерять еще хоть один день жизни.
Он поцеловал ее, и поцелуй был долгим, искренним и горячим. Когда они, наконец, оторвались друг от друга, он хрипло произнес:
— Тебе необходимо лечь в постель.
Он подвел ее к высокой кровати и помог лечь. Когда она удобно устроилась на подушках и он удостоверился, что она не испытывает никаких неприятных последствий оттого, что вставала, он взял ее руку и сжал своими ладонями.
— Кили, ты выйдешь за меня замуж?
— А ты этого хочешь?
— Очень.
— Я вновь испеченная вдова.
— Двенадцать лет? Раз официально объявлено о смерти Марка, люди поймут твое желание снова выйти замуж.