Еще прошлым вечером он хотел сказать ей, что любит ее, собирался объясниться сразу же, как только они окажутся наедине. Но после того как они договорились поехать к нему, понял, что она не готова. Нику становилось страшно от одного осознания того, насколько сильно в нем желание объясниться. Но… уже утро, а слова так и остались непроизнесенными.
Она ступила на тротуар, хотела шагнуть в сторону, но он перехватил ее, обнял. И плевать, что подумает мистер Бертолуччи, если вздумает глазеть из окна.
Ощутив его руки на своей талии, Санни сделала большие глаза.
— Слушай, мне кажется, у тебя входит в привычку не выпускать меня из рук!
Он уже готов был произнести давно заготовленные слова, но в очередной раз одернул себя. Нельзя действовать под влиянием импульса, давить, как принято среди его домашних. Объяснение придется опять отложить до лучших времен. После вчерашнего демарша им придется несладко. Но как сложно постоянно останавливаться!
Слегка приподняв Санни над землей, Ник в который раз приник к желанным губам и вздрогнул, затравленно обернувшись на раздавшиеся аплодисменты. Парочка владельцев соседних магазинчиков, появившаяся как из-под земли, выражала свое откровенное одобрение. Немного скованно — не каждый день прилюдно выступаешь в роли героя-любовника — он поставил Санни на землю.
— Представление окончено, ребята, — сообщил он зрителям, подмигнул раскрасневшейся Санни. Поправил воротничок на ее блузке. — Ты как, не трусишь?
Она глубоко вздохнула, помотала головой.
— Все в порядке. Гирлянд и лозунгов на ресторане не видно — добрый знак, верно?
Ник хмыкнул. Она неплохо держится. Вопрос, выдержит ли он сам? Отыскав ее руку, он стиснул ее в своей.
— Я только поднимусь наверх и переоденусь. Встретимся в конторе, договорились?
Его ожидает кипа бумаг, накладные, не говоря уж о повседневной работе. А хотелось взбежать по ступенькам следом за ней и затащить ее в постель.
— Санни? Никко? Это вы?
— Может, не поздно сбежать? — фыркнула Санни. Из-за угла показалась тучная фигура мамы Бенни.
— Вот вы где!
— Опоздали, — тихонько проговорил Ник. Отходные пути были отрезаны — оставалось идти только вперед, в широко раскрытые объятия.
Если бы Санни и попыталась что-то сказать, то слова непременно бы утонули в роскошной груди мамы Бенни, куда Санни ткнули лицом.
Бенни внимательно оглядела обоих.
— Итак, есть у вас что сообщить старухе? Ведь мне осталось не так уж долго жить! И я еще надеюсь успеть покачать на коленях малышей от своего старшего внука!
Санни задохнулась, Ник заскрежетал зубами.