Как там говорят, "застыл на месте от страха"? Очень похоже — только не застыл, а намертво примёрз, и не от страха, а от ужаса — я вообще перестал чувствовать собственное тело. Пришедшая откуда-то снизу тугая волна ударила в голову, и окружающий мир тут же странным образом изменился. Прежде всего, вместо предметов, деревьев и существ в их привычном виде появились какие-то туманные шары разной величины и плотности: некоторые двигались, другие же замерли, иногда чуть заметно подрагивая. А всё пространство вокруг пронизали серебряные нити толщиной от едва заметной паутинки до корабельного каната, протянувшиеся в разных направлениях и под всевозможными углами. Чем-то возникшая картина напоминала фантастическую трёхмерную паучью сеть необозримых размеров с застрявшими коконами пленённых насекомых.
Ко мне, пульсируя матовым светом, медленно двигался ближайший шар и лениво размахивал короткими уродливыми отростками — от него явственно веяло ненавистью и угрозой. Удивительным было то, что сфероид не испытывал никаких сложностей в преодолении препятствия в виде густых нитей — они эластично выгибались, пропуская шар вперёд. Противник, готовый обрушиться всей массой, приблизился вплотную и как-то незаметно трансформировался в "огурцоид". Тело начало действовать независимо от пассивно взиравшего на происходящее сознания — сместилось в сторону и сильно пнуло противника в нижнюю часть кокона. К немалому изумлению, враг опрокинулся, а я прыгнул на него сверху и петлёй затянул на "голове" врага ближайшую нить. Бог свидетель, моя воля в этой безумной вакханалии совершенно не учавствовала! Опять совершенно некстати вспомнился анекдот про ковбоя и внутренний голос. Что-то слишком часто меня начинает пробивать на сомнительные ассоциации, к чему бы это? А сияние огурца тем временем заметно потускнело…
Ощущение реальности вернулось резью в глазах от яркого солнца. Ещё немного, и я начну откровенно ненавидеть здешнее светило — никакого уважения к гостям, то плавит, то серпом по… органам! Зрительным. Со всех сторон доносился ропот множества голосов — вокруг с недоумёнными рожами галдели орки, а среди них затесался единственно молчащий Грох. Он закусил нижнюю губу и в упор пристально смотрел прямо в глаза. Что-то в его взгляде мне определённо не понравилось. Только теперь я сообразил, что сижу верхом на поверженном борове — некогда зелёное лицо каратиста приобрело подозрительный синюшный оттенок. Орк слабо застонал и зашевелился — меня мгновенно сдуло на три метра в сторону. Хряк с трудом сел, осоловело огляделся и попытался встать, но этого ему сделать не удалось и он вновь грузно опустился на землю. Толпа вновь недовольно загудела…