Эдмунд Корк уведомил Розалинду, что “таких злобных отзывов со стороны прессы не было еще никогда, даже о “Вердикте” писали не так грубо”.
В 1960 году, юбилейном (Агате исполнилось семьдесят), читатели получили не роман, а сборник рассказов под названием “Приключения рождественского пудинга” и немного о других блюдах”. Книгу Агата снабдила весьма любопытным предисловием, в котором подробно рассказала о замечательных рождественских пиршествах, которые когда-то устраивали в Эбни-Холле. Кстати, в 1958 году Джек Уоттс продал это имение (за 17 000 фунтов) городу Чидл, в древнем особняке теперь располагалась городская ратуша.
Свой сборник Агата, разумеется, посвятила “доброму и гостеприимному Эбни-Холлу”.
А Гринвей-хауз продолжал радовать уютом и весельем своих родных и друзей, изумляя всех изобилием овощей, фруктов и цветов, там произраставших. Лето в 1960 году выдалось благодатным, не жарким, но теплым и солнечным, и Агата с удовольствием ходила на реку купаться. Она взялась за очередной роман, “Бледный конь”, но больше ей нравилось смотреть, как замечательно ее внук играет в крикет (которым очень увлекся). Написала несколько рассказов для сборника “Двойной грех” и другие рассказы”, которые “Нью-Йорк тайме” заклеймила потом как “вторичные” среди прочих произведений Кристи.
Главный редактор французского журнала “Женщины сегодня” попросил через Корка об интервью, но вот что ответила Агата своему порученцу: “Больше всего на свете я ненавижу статьи про “les grands subjets fmimins”[84]. Так им и передай!”
Ее гостеприимством пользовались и супруги Бахманн, Ларри и Джин. Ларри – продюсер из МГМ, который внедрял в студийный график фильмы по ее книгам. Агата делилась с Корком своими опасениями не угодить приглашенным: “Это счастье, что они любят собак. В доме полно псов Розалинды, детей, и постоянно приходится быть начеку. Один пес чуть не прикончил парочку других, а заодно и собаку[85], которую кухарка засовывала в духовку. В общем, жизнь кипит”.
Для первого фильма в МГМ выбрали роман “В 4.50 с Паддингтона”. Сценарий написал Дэвид Осборн в соавторстве с Дэвидом Перселлом и Джеком Сиддоном. На роль мисс Марпл, сухощавой старой девы, они пригласили… плотно сбитую характерную актрису Маргарет Резерфорд.
Резерфорд долго не решалась сказать “да”, причем смущало ее не внешнее несоответствие (коренастая Маргарет, довольно небрежно одетая, с несчастным, будто у испуганной ищейки, взглядом – ни малейшего сходства с миниатюрной, аккуратненькой, невозмутимой мисс Марпл), смущало то, что фильм про убийство. Тогда еще никто не знал о семейной драме актрисы: много-много лет назад отец до смерти избил деда, после чего был признан невменяемым и упрятан в сумасшедший дом. Папашу своего крошка Маргарет никогда не видела (родные говорили ей, что он умер), но всегда помнила о позорной тайне и до конца жизни ненавидела все, что связано с насилием.