Лето и ранняя осень прошли спокойно, но потом появился еще один серьезный претендент на ее руку, между прочим старый знакомый. С Уилфредом Пири Агата не виделась тринадцать лет, а познакомились они в Динарде, в том первом путешествии Миллеров по Франции. Тогда он был курсантом военно-морского училища, а теперь уже получил звание младшего лейтенанта в Королевском военном флоте, и службу он нес на подводной лодке, которая часто останавливалась в доке Торки.
Их отцы были хорошими друзьями, но и мистер Миллер, и мистер Пири давно покинули этот мир. За чаем с булочками Клара и миссис Лилиан Пири часто вспоминали о прошлом, о своих мужьях. Агата зачарованно их слушала, не столько потому, что ее так уж интересовали эти воспоминания, сколько из-за миссис Пири. Она была блистательной, необыкновенной женщиной. Могла с легкостью говорить обо всем, от впечатлений об опере тут же перейти к обсуждению интерьера или к картинам такого-то художника, ей не требовалось даже паузы, чтобы собраться с мыслями. Миссис Пири была именно такой, какой хотелось бы стать самой Агате.
А вот сын ее, Уилфред, был куда менее яркой личностью. Несмотря на заверения в любви и на предложение пожениться (сделанное уже на третьем свидании), Агата воспринимала его скорее как приятеля. Он был славным и добрым человеком, но абсолютно неромантичным. Мог предложить свою помощь, если требовалось помыть лапы собаке, но никогда бы не додумался прислать цветы. И все же Агата обручилась с ним “по взаимному согласию”, так называлась неофициальная помолвка. Однако же это не помешало Уилфреду отправиться в длительную экспедицию в Южную Африку, где он рассчитывал обнаружить залежи драгоценных камней. Агата поняла, что согласию их пришел конец.
Эти “происшествия”, как позже назовет их Агата, можно было бы отнести к безобидным влюбленностям, о которых вообще не стоило бы упоминать, если бы они не отвлекали ее от сочинительства. Романы вдохновляли ее разве что на любовные сонеты, не слишком удачные.
В сентябре 1911 года свой день рождения (двадцать первый) Агата отмечала в гостях у семейства Льюси. По случаю столь торжественного события на раут были приглашены лучшие местные женихи, “гвоздем” вечера стало разучивание нового модного танца, танго. Танец произвел фурор, все барышни сочли его “чересчур вызывающим”. Именно благодаря танго Агата увидела старшего брата сестер Льюси в новом свете. Реджи только что вернулся из Гонконга, где служил в артиллерийском полку, и выглядел великолепно. Настоящий красавец. Впрочем, красив он был всегда. Появилось что-то еще, вероятно шарм мужской зрелости, что-то такое, что трудно объяснить словами. Как бы то ни было, Агата Миллер и опомниться не успела, как состоялась очередная помолвка “по обоюдному согласию”. А предыстория была такова. Они отправились в гольф-клуб, Реджи показывал своей спутнице, как правильно держать длинную деревянную клюшку, и, нежно обхватив ее пальцы, сжимавшие рукоятку, вдруг шепнул в самое ухо: