“Великолепный вечер”, – мечтательно будет вспоминать потом Агата.
На следующее же утро она принялась за оговоренные переделки, в основном незначительные, а вот концовку изменила полностью, и действительно стало гораздо лучше. Писательницей она пока себя не ощущала, но уже почувствовала, что это ее работа, нечто иное, чем домашние хлопоты и возня с ребенком. К тому же ее старания не пропали даром. Джон Лейн был доволен новым вариантом и немедленно включил “Таинственное происшествие в Стайлзе” в план подготовки к выпуску.
Как раз в эти столь значимые для Агаты дни скоропостижно умерла Тетушка-Бабушка, организм не справился с бронхитом (ей было уже девяносто два года). Клара, потрясенная внезапной кончиной своей приемной матери, остро осознала бренность бытия, ее начал преследовать страх смерти. Она умоляла Агату приехать, побыть с ней хоть немного. Дочь явилась с неожиданным подарком: вручила ей окончательный вариант романа “Таинственное происшествие в Стайлзе”, на первой страничке которого было выведено: “Моей маме”.
В конце 1920 года роман был напечатан в нескольких номерах лондонской еженедельной газеты “Уикли тайме”. В декабре того же года он вышел уже в виде книги в Америке, а в январе 1921-го – в Англии. В литературном приложении к “Таймс” книгу расхвалили: “У этой замечательной истории есть единственный недостаток… она, пожалуй, даже слишком искусно написана”.
Агата спрятала рецензию в альбом с памятными фотографиями и прочими газетными вырезками, но никак особо ее не выделила. Оба экземпляра книги – английское издание и американское – она поставила на книжную полку в гостиной, повыше, чтобы не добралась дочка. Поставила и забыла про них, а жизнь своим чередом потекла дальше, с иными хлопотами и проблемами.
Вскоре после первой встречи с Лейном Агате посчастливилось найти квартиру без мебели, тоже просторную и тоже на Эдисон-роуд, правда расположена она была высоковато, на четвертом этаже. Миссис Агата Кристи с воодушевлением принялась наводить уют, пустые стены заиграли разными красками и текстурами.
Ванную Арчи облицевал “чудесными плитками, алыми и белыми”. Стены в гостиной Агата решила покрасить светло-розовым, а потолок оклеить черными обоями с рисунком из веток боярышника (чем несказанно поразила нанятого для ремонта мастера). Комнату Розалинды оформили в более традиционном стиле: бледно-желтые стены, сверху широкая полоска тисненых розовато-сиреневых обоев с носорогами и жирафами.
Для семейства Кристи настала пора, можно сказать, идиллического блаженства, они наслаждались домашним уютом, все мечты казались достижимыми, ведь больше не было войны. “Это было самое счастливое время, – вспоминала Агата, – рядом любимый муж, у нас ребенок, имелась крыша над головой, и вроде бы не предвиделось ничего такого, что могло бы помешать семейному благополучию”.