— Мы думали, что она вообще не выйдет замуж, — сказала тетя Марвина.
— А помнишь, в девять лет она написала то ужасное слово на парадной двери Кэмпбеллской школы?
— То ужасное слово было вызовом, — сказала Мэгги, — потом я вернулась и сама стерла его.
— По-моему, слово так и не было стерто, администрации пришлось покрасить дверь, а мы вынуждены были заплатить за покраску.
«Да, Мэгги действительно непредсказуема», — подумал Хэнк. Он живо представил ее соседской девчонкой-сорванцом, она и сейчас, пожалуй, не слишком изменилась.
— И что же еще вытворяла Мэгги? — спросил Хэнк.
Мэгги сердито посмотрела на мать и на Хэнка.
— Я не думаю, что это будет интересно.
— Только не мне, — сказала Линда Сью.
— Я бы тоже не отказалась узнать больше, — поддержала ее Холли Браун.
— Очень вкусное мясо, — сказала Мейбл, — да и пюре без комков. Оказывается, чтобы научиться готовить, тебе надо было выйти замуж.
— Все это приготовила не я, а наша домохозяйка Элси.
— У вас есть прислуга? — удивилась Мейбл. — Но тогда объясни мне, чем ты здесь занимаешься целыми днями?
— Я пишу книгу о тете Китти.
— Зачем тебе это нужно? — спросила Мейбл. — Зачем тебе писать книгу, полную секса, ведь тетя Китти была… Ты знаешь, кем она была. И как я после этого покажусь в своем клубе на бинго?
Линда Сью от удивления подняла брови.
— Ты пишешь грязную книгу?
— Моя тетя была бандершей, — любезно ответила Мэгги Холли и Линде Сью, — я пишу книгу, основанную на ее дневнике.
— Что ж, здорово! Теперь Скоджен достоин быть нанесенным на карту, — с энтузиазмом произнесла Линда Сью.
Лицо Гарри Мэллона покраснело, а костяшки пальцев, сжимавшие вилку, побелели.
— Только через мой труп, — проговорил он.
Хелен похлопала мужа по руке.
— Не забывай, у тебя давление, тебе вредно волноваться.
Сама она, кажется, совершенно не волновалась, для нее самое страшное — детство и юность Хэнка — уже позади. Остаток ее дней обещал быть просто беззаботной прогулкой. Мэгги словно прочитала эти мысли у нее на лице. Хэнк заметил, как они обменялись взглядами, и усмехнулся:
— Я был не так уж плох.
— Милый, ты был «Наказанием Скоджена», — сказала Линда Сью.
«Наказание Скоджена», — сердце Мэгги отбивало мелкую чечетку, — похоже, что это так и есть. С кем я живу? — спросила она себя, и сама же ответила: — С самым сексуальным мужчиной!» Она вспомнила их сегодняшний поцелуй в прихожей и заверила себя, что это больше не повторится. Он был, очевидно, из тех мужчин, что коллекционирует женщин, как монеты или марки. Выгляни она в окно, перед ней, возможно, предстали бы еще сотни его женщин, подобно тем двум, сидящим за столом. Впрочем, воспоминание о том поцелуе было ей отнюдь не неприятно. Она почувствовала, как кровь прилила к ее лицу, и покосилась на Хэнка. Он внимательно наблюдал за ней и заметил, как она невольно покраснела. «Наказание Скоджена» умел понять состояние женщины, поэтому он и был «Наказанием Скоджена». Мэгги взяла себя в руки и, бросив на Хэнка многозначительно-предупреждающий взгляд, сказала: