человеком. Он жил в недоступной пониманию праздного мирянина вселенной, и нет сомнения в том, что художник обходился с Библией – вернее, с Ветхим Заветом – несколько вольно, придавая большое значение одним событиям, при этом совершенно игнорируя другие. Например, строительство Вавилонской башни – мотив, любимый многими другими художниками.
– Убийство Каина! – воскликнул Паванетто.
– Также отсутствует, хотя оно оказало определяющее влияние на род Каина.
– Полагаю, – начал Еллинек, – нужно отыскать различия в толковании Библии Микеланджело и теологов, лишь так мы сможем приблизиться к пониманию смысла фресок. Да, чем больше я смотрю на образы, тем больше убеждаюсь в том, что Микеланджело творил с преднамеренной наивностью. Что вы думаете по этому поводу, профессор?
– Я бы сказал так: интерпретация Микеланджело Ветхого Завета и истории веры возникла именно в его сознании. Понять ее можно, если не просто читать написанное, а заглянуть в душу мастера. Обратите внимание на сюжет, посвященный акту Творения. – Паренти указал на переднюю часть свода. – Перед тем как Господь решил отдохнуть на седьмой день, он осуществил восемь актов Творения. У Микеланджело их девять: для него сотворение Адама и Евы – два акта Творения, хотя в Библии говорится просто: Господь сотворил мужчину и женщину. И никакой особенной необходимости такого толкования здесь нет. Он же изображает семь дней Творения всего на пяти фресках. Давайте рассмотрим первую – отделение света от тьмы. Уже здесь появляются загадки.
– Надеюсь, – прервал его кардинал Еллинек, – вы объясните нам, почему Господь изображен с женской грудью.
– Прошу прощения, господин кардинал, этого я сделать не могу, потому что по сей день не существует хоть сколько-нибудь внятного объяснения этому. Более ясной является вторая фреска, на которой изображено сотворение Солнца, Луны и Земли, хотя и здесь есть чему удивляться. Господь мчится вихрем, широко раскинув руки. Очевидно, Микеланджело использует текст из Книги Исайи, который говорит о bracchium domini,[127]деснице Господней, и ее мощи. Правая рука Господа касается Солнца. Изображая сотворение Земли и растений, флорентиец, кажется, решил пошутить: на заднем плане он парит вокруг Солнца. Но, может быть, так Микеланджело хотел напомнить о том месте у Моисея, когда он просит Господа проявить свое величие, Господь же поворачивается к нему спиной.
– Videbisposteriora теа![128] – прошептал Еллинек и привычно добавил: – Исход, 33:23.
Паренти согласно кивнул и продолжил:
– Ученые не пришли к единому мнению относительно образов детей в складках одеяния Бога. Одни утверждают, что речь идет о возвещении Иисуса и Иоанна, другие – что это ангелы, как о том упоминается в псалмах, в которых восхваляется Творение. На третьей фреске Бог Отец парит над водами в сопровождении ангелов, она самая понятная. На четвертой изображено сотворение Адама – всем известная сцена: Господь протягивает к человеку животворящий перст. Под левой дланью Господа уже видна женщина – Ева. Но есть и другая, возможно, более верная идея. Женщина тут – это София, невеста Соломона.