Со Львом Михайловичем Караханом мне повезло больше. Высокий, с приятной внешностью и хорошо одетый, он всегда был исключительно вежлив и искренен со мной http://www.hrono.ru/biograf/karahan.html (Сдаётся на Вики как, дескать, "Сын присяжного поверенного. Армянин". Прим. ред.) . В день высадки Союзников в Архангельске, Карахан лично навестил меня. (Локхарт ещё не был арестован. И это типа, зам министра инстранных дел СССР 22 июня 1941 года пришёл бы к немецкому Генконсулу в частном порядке в гости побалакать о том о сём. Прим. ред.)
Если англичане возьмут Москву, большевики будут вынуждены отступить за Урал и там продолжать борьбу. Его долг велит ему отправиться вслед за большевиками, но жена должна остаться в Москве. Смогу ли я предоставить ей убежище и защиту? Конечно, я обещал. Этот уговор сыграл мне на руку месяц спустя, когда меня арестовали: Карахан несколько раз приходил ко мне в тюрьму, и его дружеское участие развеивало мои тревожные мысли. И он не скрывал, что обвинения против меня были сфабрикованы. (Локхарта арестовали люди Ленина (Дзержинский, Петерс), а люди Троцкого - улаживали свою промашку. И врут они "объясняя" всё, даже не краснея. Хуцпа. Прим. ред. )
Карахан объяснял это так: «Ваше правительство поддерживает войну против революции. Любой промах агентов Союзников в России рассматривается как преступление. Вы стали символов этих промахов. За схватку двух мировых сил должен понести наказание и пострадать один человек». Когда он пришёл попрощаться в день моего освобождения, я почувствовал, что приобрёл единственного друга в среде большевиков. И я не ошибся. В июле 1935 года в Лондоне советский посол М. Майский позвонил мне по телефону. «Один ваш старый приятель находится здесь и очень хочет вас видеть», - сказал он и передал кому-то трубку. Старым приятелем оказался Карахан. Я пригласил его на завтрак в хороший ресторан, и он спросил разрешения прийти с женой. На следующий день я опоздал всего на минуту, но, как мне сказали, мои гости уже ожидали меня. Я осторожно выглянул из-за угла в надежде узнать их. Карахана я нашёл глазами сразу, а его женой оказалась не та женщина, которую я знал в Москве. Это была Марина Семёнова, знаменитая балерина, которая, как говорил мне Алексей Толстой, танцевала лучше самой Анны Павловой (В 1930 женился на артистке балета Марине Семёновой. Марина Семёнова. криптоеврейка: http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%B5%D0%BC%D1%91%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B0,_%D0%9C%D0%B0%D1%80%D0%B8%D0%BD%D0%B0_%D0%A2%D0%B8%D0%BC%D0%BE%D1%84%D0%B5%D0%B5%D0%B2%D0%BD%D0%B0).