Отношения с Лениным у Робинса были намного лучше, чем отношения с Американским Посольством, в котором не одобряли ни его позицию и ни его методы. Робинс проявил завидное постоянство: поняв, что в Москве от американцев ему ничего не добиться, он вернулся в США, чтобы ринуться на поиск поддержки в самом Конгрессе. Ему пришлось долго ждать, но зато триумф оказался полным. При Президенте Франклине Рузвельте Правительство Соединённых Штатов полностью признало Советский Союз, и по этому поводу послу Литвинову был дан торжественный обед на две тысячи персон в самом люксовом отеле Валдорф-Астория в Нью-Йорке http://en.wikipedia.org/wiki/Waldorf-Astoria_Hotel . Этот вечер стал победой Робинса. Он произнёс длинную речь, в которой перечислил всех американцев, внёсших свою лепту в длительный и сложный процесс признания СССР. Неудивительно, что его пламенный энтузиазм дал повод американцам считать Робинса коммунистом.
(Надо различать, что Робинс никогда не любил России - он по вполне определённым причинам любил русских евреев, сделавших революцию. А это большая разница. В то время как Правительство США целые 15 лет после революции маневрировало, избражая для мировой обществености, дескать, неприятие большевистского режима, из под закрытых дверй которого лились потоки гойской крови; Робинс был из тех, которые прямо были за признание режима Троцкого и за прямую ему помощь без всяких ширм. И действительно, законспирированность настоящих отношений Вашингтона с режимом Троцкого в 1917-1927 годах, была настолько прадоксальна, что это было смешно: у США не было дипломатических отношений с "Коммуной Троцкого", а все природные ресурсы России при этом были отданы американцам в концессии и бывшие одесские евреи типа Арманада Хаммера http://en.wikipedia.org/wiki/Armand_Hammer вывозили из Совдепии всё, вполь до предметов искусства. Прим. ред.)
Я уверен, что коммунистом Робинс никогда не был. Тогда, до сталинских «чисток», Робинс искренне верил, что революция для России – это шаг вперёд, и, как многие американцы, отстаивал свою точку зрения. Я встречался с ним в Нью-Йорке в 1934 году. Он процветал и, отрекаясь от своих прежних симпатий к коммунистам, называл себя маленьким капиталистом с комплексом религии и трезвым взглядом на события в России. Давно отойдя от общественной жизни, Робинс сейчас живёт во Флориде, где владеет апельсиновой плантацией. У него по-прежнему острый ум, но с ним произошло несчастье: он упал с апельсинового дерева и с тех пор вынужден передвигаться в инвалидной коляске.