А вот Барышев…
Сегодня глава «Стройкома», завтра – президент страны.
Именно такого подарка судьбы она и ждала.
Именно для этого получала образование и строила карьеру, а не выскочила замуж за первого попавшегося «папика» в семнадцать лет…
Жена у него, конечно, очаровательная, только немножко клуша – простовата, как любая домохозяйка, да и возраст не тот, чтобы составить Оксане конкуренцию.
Четверо детей – вот главный минус. Барышев, даже при полностью снесенной башке, скорее всего, не забудет о бедных брошенных им малютках и будет всю жизнь замаливать перед ними и перед бывшей женой свой грех, но ничего, она и на это согласна – овчинка выделки стоит.
И потом, она же не станет сидеть сложа руки… Не исключено, что дело ограничится поздравительными открытками и минимальными алиментами… Будущему президенту страны такая «история болезни», конечно, может навредить, но ничего, она будет работать над этим вопросом.
Сейчас задача номер один – преодолеть патологическую порядочность Барышева и обернуть ее в свою пользу.
И первый кирпичик в фундамент уже заложен – вон как Сергей Леонидович цеплялся за свою женушку, прилюдно ее нацеловывал, словно вопил: не подходи, мой дом – моя крепость!
Она эту крепость разрушит одним щелчком. А для начала… станет лучшей подругой Ольги.
Оксана даже рассмеялась от удовольствия – таким гениально простым показался ей этот план.
Ольга уже лежала в кровати, а он все не мог развязать галстук.
Пальцы дрожали, словно его мучило жесточайшее похмелье. Хуже всего было то, что Ольга в упор смотрела на его отражение в зеркале, хотя на коленях у нее лежал толстый глянец. Пришлось улыбнуться. Улыбка вышла жалкой и виноватой, поэтому Барышев резко нахмурился и раздраженно рванул узел галстука вверх.
Ольга встала, подошла к нему и быстрыми, неуловимо-нежными прикосновениями избавила его от петли на шее.
– Сереж, ну ты совсем… Сам же себя задушишь! Ну что ты нервничаешь?
– Да не нервничаю. Устал. – Он уткнулся ей носом в плечо. – Как собака устал. – А сам подумал: «Прости… за эти дрожащие руки, за то, что вдруг включились низменные рефлексы».
– Твои инвесторы остались довольны вечером? – Ольга погладила его по спине.
– Надеюсь. А так, шут их разберет, народ тут сложный.
– Я, во всяком случае, делала все, что могла. Улыбалась во весь рот. У меня теперь скулы болят.
Она раздела его как маленького – помогла снять пиджак, расстегнула ремень и рубашку.
Господи, как же ему стыдно за это свое смятение, за кобелиную стойку на запах сандала, за все. Сергей быстро скинул одежду и стремительно нырнул под простыню, будто голое тело могло выдать истинную причину его дурацкого поведения.