Когда в серых лесных тенях замелькал оранжевый огонек, Даг пустил Копперхеда неохотной рысью. Он выехал к большой поляне с широким лугом, раскинувшимся у ручья, и нашел там пару дюжин народа в импровизированном лагере — погонщики, да, и большую часть своего собственного отряда. Финч, который тащил охапку хвороста, увидел его первым, уронил ветки на землю и радостно закричал:
— Это Даг! Он жив! И с ним Оулет!
Женский крик «Что?!» прилетел с дальней стороны поляны. Даг успел лишь поделиться сильнейшей мыслью «Стоять, или скормлю волкам!» с Копперхедом, как его облепила дюжина бледных, возбужденных людей.
Копперхед опустил голову и фыркнул, но стоял исполнительно спокойно.
Без вопросов все расступились, чтобы пропустить к седлу Дага Вио; Грусс и Плюм спешили следом за ней. Взлохмаченная женщина застыла с открытым ртом, и ее лицо светилось всей той радостью, которую мог бы пожелать Даг, ее руки тянулись будто бы к звездам. Он уговорил Оулета уцепиться за крюк, поднял его с седла и опустил в объятья его матери.
— Даг, Даг, Даг, — зафыркал Оулет. — Кидальник-ник. Пркляте.
Вио засмеялась, блестящие слезы прочертили ее лицо.
— Право слово, какой же он грязный!
— Не грязнее Дага! — воскликнул Грусс, обнимая жену и обоих детей. Когда он так неожиданно вернул себе сына, которого, конечно, считал уже мертвым, на его лице отразилось явное удивление, столь не похожее на любое выражение, которое Даг встречал там раньше. Даг ухмыльнулся. «А что ты теперь думаешь о Стражах Озера, Грусс?»
Взгляд Дага обежал повернутые кверху лица, но не нашел ни Берри, ни Вита, ни Фаун.
— А где Фаун? — спросил он.
Тишина охватила толпу, собравшуюся у его колена, как если бы его слова были камнем, брошенным в воду.
Вио посмотрела вверх; радость исчезла с ее лица и остались лишь слезы. Она крепче сжала Оулета.
— О, Даг… Мне так жаль…
— О чем?
— Бедная малышка была такой храброй и умной, а потом такой окаменевшей и холодной… Если бы мы знали, что ты выжил, мы бы дождались тебя.
— О чем вы говорите?
Бо, протолкавшись вперед, сглотнул и протянул руку, указывая на другую сторону поляны.
— Этот Злой-мышетварь убил ее, как раз тогда, когда Вит попал в него стрелой. Погонщики закапывали своих мертвых, так что мы похоронили ее рядом. И часа не прошло, наверное.
— Похоронили? — сердце Дага забилось, как молот. Он сжал свой свадебный браслет и уставился в дурацком изумлении на насыпь свежей земли под несколькими стройными ясеневыми деревьями. — Но ведь она не умерла!