Я сел рядом с ней. Лицо ее все еще было повернуто в сторону, но мне показалось, что она улыбается. Почему бы и нет? Она ведь даже не существовала, если меня не было рядом. На ногах у нее были крохотные туфельки-шлепанцы, отделанные таким же кружевом, что и панталоны. Ноги меня не слишком волнуют, но эти тапочки делали их очень сексуальными. Я подался вперед, и кружево трусиков прижалось к моей груди, оставляя на ней все тот же изящный орнамент. И вдруг мне почудилось, что кто-то зовет на помощь.
Пришлось повернуть голову. В стене открылось низкое арочное отверстие. Совсем маленькое, настоящая крысиная дыра. Я лег на живот и все равно едва сумел протиснуть туда плечи и только по очереди.
Я находился в длинном бетонном коридоре без окон. Голые стены, холодный пол с наклоном сразу в двух направлениях. С трудом удалось встать. У стены громоздились штабеля свежих бревен, на них сидела девушка в красной шляпе. Скорее, пожалуй, в бейсболке. Она встала. На ней оказалась футболка с надписью:
MERLYN SISTEMS
Программы работают железно
Я растерялся:
— Шемизетт?
— Не Шемизетт, — ответила она.
— Не Шемизетт, — тупо повторил я. — Что ты здесь делаешь? Это мой…
— Ничего это не твое, — со злостью проговорила она. — Сейчас ты не в «Диве». Ты движешься параллельно. Вышел на программистский обход.
— А ты как сюда попала?
— Я и есть программист.
— В смысле — программистка?
— Ты что, сам не видишь? — Под длинной футболкой у нее просматривались белые хлопчатобумажные трусики. — О чем ты думаешь?
— Мне не полагается думать. — Я чувствовал, что начинаю сердиться. — Это программа «Непосредственное Восприятие». А ты — вовсе не из моих фантазий.
— Не будь таким уж самоуверенным. Я — дама в беде. Ты — мужчина. Ты же пришел, когда я позвала? Мне нужна твоя помощь, чтобы попасть в Комнату Наверху.
Комната Наверху! Она проговорила эти слова практически мимоходом.
— А мне сказали, что она… еще не открыта.
— Открыта. Конечно, если знаешь, как туда добраться, — уверенно проговорила она. — Тут можно срезать дорогу по мышиным норам.
— Мышиным норам?
— Ты задаешь слишком много вопросов. Я тебе покажу. Но придется делать все так, как я скажу. Нельзя самому смотреть по сторонам.
— Почему нельзя? — Я снова почувствовал раздражение и огляделся, только чтобы доказать себе, что смотреть можно. И тут же увидел дверь.
— Потому что… — произнес голос у меня за спиной.
Но я уже ступил в дверной проем. И снова наклонил голову. Сейчас я оказался в старомодной кухне с выкрашенной белой краской мебелью. Шемизетт стояла у стойки и что-то мешала в кастрюле огромными щипцами. На ней был лифчик без бретелей из стрейч-шелка, с низким вырезом и кружевной отделкой. Жесткая конструкция чашечек подчеркивала безупречную форму грудей. А кроме того, трусики-бикини с высокими вырезами по бокам, на широком поясе и с кружевной вставкой впереди. Все белое.