— Кирилл, что в кустах ищешь? — на дорожку выныривает целая толпа афганцев. Спешу к ним, неестественно улыбаясь, мельком глаза улавливаю, как мужчины приостановились и, резко рванули вперёд.
— Отлить, что ли хотел?
— А, пустое, померещилось, что-то, — меня почему-то бьёт озноб. Мне показалось, избежал некой опасности, причём реальной, словно столкнулся с чем-то непонятным и беспощадным. В жизни такого не испытывал! Катаю в ладони чёрный шарик. Вроде как тёплый. Может, нагрелся от тепла ладоней? Но он приносит мне спокойствие и умиротворение.
Не могу уже находиться в госпитале. Рана не болит, хорошо рубцуется. Надоедаю лечащему врачу с выпиской. Он хмурится, утверждает, что с такими ранениями ещё месяц необходимо лежать. Но, ощупывая швы, поджимает губы в удивлении, в итоге, сдаётся.
Мне положен отпуск после ранения, но еду в часть. Хочу увидеть Османа и Ли. Не будь их, гнил бы в лесу на радость жукам. А ещё, тянет к Стеле, но, мрачнею, не хочу встречаться с генералом. Как-то связываю его с прошедшими событиями.
Капитан Бухарцев встречает меня радушно, заводит в кабинет, из сейфа достаёт коньяк. Разливает. Усики дерзко топорщатся, взгляд смеющийся.
— С выздоровлением, Кирилл. Поздравляю тебя!
— С чем? — в недоумении беру стакан.
— Ваша троица представлена к орденам Красной звезды.
— За что? — вырывается у меня.
— Как же, обезвредили банду уголовников.
— Какую банду?
— Не выздоровел ты, Кирилл, — с сожалением смотрит ротный. — Забыл, из-за чего ранение получил?
— Стреляли. Стоял как дурак, пока не получил пули в живот, — искренне говорю я.
— Конечно, конечно. Да у вас целое сражение вышло! Знаешь, сколько уголовников положили?
— Каких уголовников? Один был. Осман его подстрелил и то он ушёл.
— Ну, брат, отпуск однозначно тебе нужен. Ладно, поехали, — он лихо булькнул коньяк. Я тоже выпил, гортань обожгло. Блин, не коньяк это, чистый спирт подкрашенный. Авиация, чтоб вас! В душе ругнулся я.
— Четверых вы завалили. Лежали аккуратно, мордами в землю, и автоматы рядом. Зеки, беглые.
— А, что Осман с Ли говорят? — слегка опьянел я.
— Пустое. Перестрелка была, трупов не нашли. Так бывает, в пылу боя. Плохо искали, — хлопнул по плечу ротный и ещё плеснул спирта.
— Не, не, — больше не буду, — закрываю ладонью стакан.
— Ну, как же, орден надо обмыть. На плацу награждать будем.
— Вот этого, делать не нужно! — решительно заявляю я.
— Как хочешь, — кисло улыбается капитан. Достает бархатную коробочку, вручает мне.
— Как глупо, — рассматриваю награду, — за то, что наложил в штаны, партия отмечает высокой правительственной наградой.