Когда они достигли верхнего уровня стоянки и впереди показался слабый дневной свет, их обостренного слуха достиг далекий звук. Визг ракетного залпа многоствольной установки.
Его сознание едва успело отметить мысль, на губах были вопросы, но вместо этого он выкрикнул предупреждение.
— Воздух!
Они в спешке вырвались из здания. Где-то над их головами, огневой вал ракет врезался в бока башни. Ударная волна молотом пошла вниз через подуровни. Изношенный ферокрит раскололся, растрескался, развалился, и пролился вокруг них каменным ливнем.
ТУРКИО ЧУВСТВОВАЛ каменный дождь, а не видел его. Пыль ослепила воина, и он проклинал себя за то, что пошел без шлема.
Мигая, он бросил взгляд на другую фигуру в боевой броне, которая изо всех сил старалась пробраться через завал. Он инстинктивно протянулся, схватил чужую руку, чтобы помочь товарищу пробраться через оползень.
Рука была грубо отброшена.
— Позаботься о себе, кающийся! — прорычал Аджир, пробиваясь через удушливое облако пыли.
Туркио нахмурился и ничего не сказал, озабоченно глядя вперед. Он опознал других людей вокруг: двигающиеся, расплывчатые, красные фигуры среди падающих камней. Крошечные камни гремели об его латный воротник. Булыжник размером с кулак отскочил от черепа, выбив искры из глаз. Он почти споткнулся, но его силой заставили идти вперед. Пулуо.
— Двигайся, — сказал космодесантник. Синий солнечный свет посерел, когда пыльный туман окутал их.
КОНЕЦ, ГИБЕЛЬНОЕ падение обрубленной башни подняло кольцо воздушной волны, взболтавшей вездесущую пыль и осколки стекла. Крутящиеся шнуры порошка цвета кости собрались в облака и медленно дрейфовали, чтобы снова осесть на разрушенном перекрестке. Пыль опустилась на броню воинов, которые стояли, вокруг приземистого корпуса ракетного танка «Вихрь». Их доспехи, обычно строгие, винно-красные с черной оторочкой, запятнались за пять недель сражения в пыльных облаках. Цвета стали тусклыми и размытыми, будто выгоревшими на солнце. Только эмблема на их наплечниках оставалась яркой и четко видимой — круглое циркулярное лезвие, гребенчатое по краю, с единственной артериально-красной каплей крови в центре.
Когда командир посмотрел на машину, из пусковых труб «Вихря» вился дым.
— Не много вы им дали, — заметил один из его людей.
— Я дал им достаточно, — сказал командир отряд. — Возможно, этот опыт научит их не вмешиваться, там, где они незваные гости.
— Если кто-то из них — мертв… могут быть последствия.
— Они уцелели, если достойны имени Астартес, — командир отряда поднял руку.
Щебень сдвинулся, и среди развалин появились фигуры, оправляющиеся от последствий потрясения.