– Если Лисбет Саландер ударила отца топором по голове, то она не совсем невиновна.
– У самой Лисбет Саландер на теле три пулевых ранения. Думаю, можно будет утверждать, что это была самооборона. Меня интересует…
– Да?
– Лисбет была настолько перепачкана землей и глиной, что ее волосы представляли собой сплошной комок грязи. Под одеждой у нее было полно песку. Такое впечатление, что она побывала в могиле. А у Нидермана явно имеется привычка закапывать людей. Полиция Сёдертелье обнаружила неподалеку от Нюкварна, в лесу рядом со складскими зданиями, две могилы.
– Уже три. Вчера поздно вечером нашли еще одно захоронение. Но если Лисбет Саландер подстрелили и закопали – как же она тогда оказалась на поверхности с топором в руках?
– Я понятия не имею, что произошло, но Лисбет – невероятно сильный человек. Я пытался уговорить Польссона вызвать сюда наряд с собаками…
– Они уже в пути.
– Отлично.
– Польссон арестовал вас за оскорбление.
– Протестую. Я назвал его идиотом, безграмотным идиотом и тупицей. Ни один из этих эпитетов не является в данном контексте оскорблением.
– Хм. Но вас арестовали еще и за незаконное ношение оружия.
– Я совершил ошибку, пытаясь сдать ему оружие. Больше я на эту тему ничего не скажу, пока не посоветуюсь со своим адвокатом.
– О’кей. Отложим это. Нам надо обсудить дела поважнее. Что вам известно о Нидермане?
– Он убийца. С ним что-то не так: он два с лишним метра ростом и сложен, как боевой робот. Спросите Паоло Роберто – ему довелось с ним боксировать. Нидерман страдает врожденной анальгезией. Эта болезнь выражается в том, что трансмиттерная субстанция в проводящих путях нервной системы не функционирует, и, следовательно, он не ощущает боли. Он немец, родился в Гамбурге и в юности был скинхедом. Находясь на свободе, он смертельно опасен.
– Вы имеете какое-нибудь представление о том, куда он мог бежать?
– Нет. Я знаю только, что приготовил его для ареста, но тут командовать взялся тупица из Тролльхеттана.
*
Около пяти часов утра доктор Андерс Юнассон стянул перепачканные латексные перчатки и бросил их в корзину для мусора. Операционная сестра накладывала компрессы на пулевую рану на бедре. Операция продолжалась три часа. Доктор посмотрел на обритую, истерзанную и уже перебинтованную голову Лисбет Саландер и внезапно испытал прилив нежности, которую нередко ощущал к прооперированным им пациентам. Судя по газетам, Лисбет Саландер являлась убийцей нескольких человек и страдала психическими отклонениями, но в его глазах она выглядела скорее как подстреленный воробушек. Он покачал головой и затем посмотрел на доктора Фрэнка Эллиса, наблюдавшего за ним с неподдельным интересом.