– Паси…
Это означало «спасибо».
– А теперь детям нужно спать, – распорядилась Лина. – Но сперва зубы чистить и на горшок.
– Я зубную щетку забыл, – спохватился Климов.
– Ничего, у меня есть запас, я их оптом закупаю. Все равно раз в три месяца менять. Настенька, смотри, какая щеточка! Это будет твоя!
И Лина протянула Насте новенькую красную щетку с круглой бомбошкой на конце, скалящейся, как деревянный солдат Урфина Джуса. Климову всегда казалось, что дети должны пугаться этих страшных рож, но Настя хватко сжала щетку в кулачке.
Санобработка и оправка были проделаны по-военному четко.
Лина уложила обоих в стоявшую в детской двухъ-ярусную кроватку, приговаривая:
– Порядочные люди должны с детства привыкать спать на нарах. Витенька, ты ложись в Митину кроватку, хорошо? Ты же хотел в Митину кроватку? А Настеньку мы внизу положим…
Она мгновенно постелила чистое белье, раздела и уложила девочку. Задернула плотную шторку на окне. Витя потребовал «каску», и Лина тихим, чуть напевным голосом принялась рассказывать про доброго волшебника Оле-Лукойе, который приходит к послушным детям и раскрывает над ними радужный зонтик… Через две минуты дети уже спали.
– Ты прямо как этот… – завистливо вздохнул Климов. – Ну этот… Фамилию забыл. Ну… который главный по педагогике.
– Ушинский? Коменский?
– Нет, итальянец какой-то.
– Монтессори? Кстати, это женщина.
– Да нет, еще какой-то был… Вертится на языке, а вспомнить не могу. Я вообще жутко темный. Вот у тебя книги… – Климов взял одну наудачу. Из нее торчали аж четыре закладки. – Выготский. Имя вроде знакомое, а кто такой, не знаю.
– Ну мы Выготского по психологии проходили в институте. А тебе зачем забивать голову? Тебе же это не понадобится. Зато ты в технике разбираешься, а я два на два столбиком умножаю.
А я простой советский Песталоцци,
И мой товарищ серый брянский волк… —
тихонько запела Лина на мотив песни Юза Алешковского.
– Вот! Вспомнил! Песталоцци! – обрадовался Климов.
– Он не итальянец, он швейцарец.
– Ну прости. Я ж говорю – темный. Тундра неасфальтированная.
– Хочешь, чтобы я тебе стала нянечкой?
– Я хочу, чтобы мы поженились, – напрямую выложил Климов.
– А ты не слишком торопишься? Пошли пока поедим, – предложила Лина. – Ты, по-моему, еще не разведен.
– Вопрос времени. – Климов проследовал за ней на кухню, где опять замелькали кастрюли, сковородки, тарелки, приборы. – Лина, я серьезно.
– Ты меня даже не знаешь.
– Знаю. Если хочешь знать, я на тебя сразу запал, когда ты переводить пришла.
– Не смеши. – Лина выставила перед ним на стол тарелку супа. – Ты на меня волком смотрел с самого начала.