Щелк! — вдруг скрипнуло что-то на полу. Только один раз, но совершенно отчетливо.
Анита в испуге отдернула руку. Что это было?
Она снова коснулась того места, откуда послышался щелчок, и опять надавила. Однако на этот раз старые балки только слегка скрипнули.
Анита сложила руки на коленях и задумалась. Она действительно слышала щелчок? Действительно что-то щелкнуло или показалось? Что-то произошло — но что?
Девочка поднялась в необычном волнении и поискала Мьоли. Котенок хотел убежать от нее, но она поймала его:
— А теперь пошли отсюда! Ты понял?
Она подхватила его и вышла из мастерской.
— Больше никогда не поднимайся сюда! Никогда, понял? — повторила она. — Никогда!
Она заперла дверь и положила ключ в сумочку мамы.
Анита с нежеланием взялась за уроки, и делать их почему-то оказалось очень трудно.
Все время приходилось перечитывать одни и те же строчки, прежде чем их смысл доходил до нее. К тому же нередко девочка ловила себя на том, что смотрит на стены, на окна и поврежденную крышу. А глядя на слуховое окно, все время вспоминала, как удивительно скрипнул тогда пол. Она качала головой и возвращалась к учебнику.
Мьоли больше никуда не убегал, весь день пролежал рядом с Анитой на столе.
Вечером мама застала ее все еще за уроками.
— Пойдем домой? — предложила госпожа Блум.
Девочка подняла на нее глаза. Мамин силуэт выделялся на темном фоне лестницы.
Анита молча сложила книги и тетради в рюкзак, а Мьоли сам забрался в карман ее куртки.
— Много заданий сегодня? — спросила художница-реставратор. И прибавила: — А Томми не приходил?
Анита опять не ответила. Казалось, мысли ее путаются, причем настолько, что она даже не в силах ничего сказать.
— Что-нибудь случилось? — встревожилась госпожа Блум молчанием дочери.
Анита покачала головой и прошла следом за мамой к выходу, но, прежде чем выйти из Разрисованного дома, решила снова взглянуть на фреску на третьем этаже.
Ей захотелось еще раз увидеть Птолемея.
— Я быстро, мама! — заверила она, бросила рюкзак и побежала вверх по лестнице.
Подойдя к лесам, поискала взглядом обезьяну. Она по-прежнему находилась там, наверху, в углу комнаты. И в самом деле казалось, будто поддерживает лапами потолочную балку. Анита присмотрелась внимательнее. Вечерние тени сгущались и, конечно, не помогали ей, но девочке показалось, будто балка, которую поддерживает Птолемей, кривая.
Или как будто сместилась.
Анита даже заморгала от удивления.
Неужели мама не замечала этого?
— Анита! — позвала дочь госпожа Блум.
— Иду! — отозвалась Анита и тут же, недолго думая, поднялась на леса и прошла в самый угол.