— Снизу, сука, подобралась! Стаей охотятся!
Самообладание оставило обычно хладнокровного Маркуса:
— Давайте вниз, быстро, садимся!
Новый удар откинул «вертушку» в сторону и закрутил, неудержимо заваливая на бок.
— Илюха, держи! Держи ее! Мать, мать, мать!!! Выравнивай, выравнивай!!!
— Есть, есть! Держу! Крен выров…
Зависший на месте вертолет вдруг просел и круто пошел вниз, все сильнее закручиваясь вокруг собственной оси.
— Винты! Твою…
— Держи, держи! Тангаж…
— Мааааааать!!!
Железная туша с раздирающим барабанные перепонки грохотом обрушилась на землю и гигантским штопором вспорола ее, закапываясь на полметра в глубину. Тевтон, чье тело на протяжении всего непродолжительного падения бросало из стороны в сторону, наконец замер на полу. Боль была настолько сильной, что неминуемый взрыв он ждал мечтательно, с благодарностью, готовясь принять его как освобождение от мучений.
Но секунды шли, превращаясь в минуты, а ничего не происходило.
Из кабины раздались облегченные возгласы пилотов — они по-прежнему дико матерились, но теперь делали это не с отчаянием, а с непередаваемым облегчением… Они выжили. Все! Рухнули с неба и не убились. Ревнивая земная твердь не покарала их за святотатственную попытку в вырваться за ее пределы, а наоборот, приняла в свое чрево, смягчив, на сколько могла, удар…
— Маркус, ты как там? Цел?
— Не знаю, Михалыч… болит абсолютно все. — По-старчески кряхтя и охая, Тевтон с усилием приподнялся, опираясь на локоть.
— Ноги?
Маркус попробовал встать, но тут же завалился на спину, такая боль пронзила правую ногу.
— Поломал?
— Вроде нет, похоже на ушиб. Двигать могу, а вот опираться — с трудом.
— Это хорошо. Раз наполовину ходячий, то поможешь нам, а то самим не выбраться, крепко зажало…
Откуда-то из-под ног раздался металлический скрежет, и нашедшая свой последний приют небесная машина тихонечко дрогнула.
— Господи, это что?!
Скрежет повторился, вертолет тряхнуло — на этот раз весьма чувствительно — и он немного просел, уйдя вниз, видимо, в почву, еще сантиметров на десять.
— Маркус, быстрей! Быстрей! — Никто не понимал, что происходит, но ушедший было страх немедленно вернулся. — Помоги!
Не обращая внимания на крики, Тевтон шустро вскочил — инстинкт самосохранения заставил забыть о ранах и ушибах — и, отчаянно хромая, двинулся к выходу.
Ужасающий скрежет больше не прекращался — что-то живое двигалось под днищем машины, дергало ее, заставляя все глубже и глубже погружаться в землю.
— Маркус!
Дверь вывалилась сама — потребовалось приложить лишь совсем незначительное усилие. Свобода!