привыкли, и нас приучила к этому вся история наша, не считать себя ни во что, сами мы поэтому можем основательно себя лично допустить и перенести всякую гадость, помириться со всяким давлением, влиянием, поддаться всякому впечатлению: "нам лично ничего не нужно". Добиваться своего личного благообразия, достоинства и совершенства нам трудно необыкновенно, да и поздно. "Уведи меня в стан погибающих", — вопиет герой поэмы Некрасова "Рыцарь на час". И в самом деле: лучше увести его туда, а не то, оставьте-ка его с самим собой, так ведь он от какого-нибудь незначительного толчка того и гляди шмыгнет в стан "обагряющих руки в крови"… Тургеневская Елена в "Накануне" говорит: "Кто отдался весь, весь, тому горя мало… тот уж ни за что не отвечает. Не я хочу… то хочет!" Видите, какое для нас удовольствие не отвечать за самих себя, какое спасение броситься в большое справедливое дело, которое поглотило бы наше я, чтоб это я не смело хотеть, а иначе… оно окажется весьма мучительным для собственного своего обладателя. Иначе оно — "горе"… Горя мало не отвечать за себя, иметь возможность забыть себя, сказав: не я хочу, то хочет…
Да, "не отвечать!" "Лишь бы мне не быть в ответе", "мне самому ничего не надо!" и т. д., эта черта до чрезвычайности сильна в нас, то есть во всех сословиях, званиях и состояниях.
— Не согласны! — вопиет сходка, вся гуртом, протестуя против выбора старого старшины, явного вора и расхитителя. — Не желаем! Хотим Михайлу Петрова!
— Почему вы не желаете? — вопрошает непременный член, держащий руку старого старшины.
— Не желаем! Будет, наелся!
— Хорошо. Эй, любезный, вот что с краю-то, рыжий-то, поди-ко сюда.
Рыжий идет.
— Тебя как звать?
— Кузьма Иванов.
— Ты чем недоволен старшиной?
— Да мы ничего.
— Что он тебе сделал худого?
— Что я тебе когда худо делал? — вопрошает и старшина.
— Я… что ж? Я худова не видал.
— Так чем же ты недоволен?
— Да чем мне? как прочие.
— Да не прочие, а ты прямо отвечай, доволен ты или недоволен?
— Я доволен.
— Обиды тебе не было
— Чего-ж? Обиды я не видал.
— Ну, ступай. Следующий! тебя как звать?
"Поодиночке" все — "ничего", "мы что ж?" "Нам нешто что?" "Я худова не видал" — и старый вор остается.
Или так еще.
Тот же старшина, еще только превращающийся в вора, после выборов на второе трехлетие, обращается к мирянам с такими словами:
— Вот что я вам скажу, почтенные господа миряне! слава тебе господи, хоть дело было мне и внове, а почитай, что промашки никакой не было… Так уж вы, старички, набавочку мне положьте. Я ведь не спуста к вам говорю, а вот….