— Да глянь на себя в зеркало! У тебя уже морщины колени прикрывают! Отстань. Тебе давно пора на печку, тараканов трандой ловить! Больше никуда не годишься! Неужель сама не понимаешь, что состарилась?
Маринка застыла от неожиданности. Глянула на Ирку, загоревшимися злобой глазами. Егор, перехватив этот взгляд, хоть и мужик, а испугался.
Понял, что-то недоброе задумала метелка с новой жиличкой. Но та ничего не заподозрила. Едва перекурила, ее вызвали клиенты. Вскоре ушла и Маринка, хотя ей никто не звонил. Вернулась Маринка вскоре. Веселая, она даже с Егором играла в флирт.
— Ну что скучаешь, Егорушка-скворушка? Пошли со мной почирикаем на пару вальсов! Я тебе каждую косточку промну! О боли забудешь! — кокетничала баба, зная заранее, что никогда не пойдет к ней Егор.
— Ох, Маринка! Староват я тебя объезжать. Ты — кобыла норовистая, горячая! Чуть что не по тебе, кусаться станешь, лягаться начнешь! Удержись на такой! Все коленки до крови обдерешь. Не баба — призовой скакун! А я уж не джигит! Мне мягкое седло нужно! Как у Нинки! Корма, а не жопа. Вот с нею можно силы испробовать.
— Лучше версту на скакуне промчаться, чем барахтаться на кляче! — рассмеялась Маринка.
Егор хотел отшутиться. Но услышал крик с улицы, он был похож на голос Ирки. Мужик насторожился. Подождал немного. Потом вышел из дома, огляделся. Выглянул за калитку. Ирка валялась в полушаге от двери. Вся в крови, изодранная, без движенья. Ни сумки, ни часов, ни колец, ни цепочки на шее. Все карманы куртки вывернуты. Девчонка не дышала. Ее втащили в дом. Кто-то с перепуга вызвал участкового. Пока он пришел, девчонка уже задышала, открыла глаза. Она доподлинно запомнила напавших на нее троих мужиков. Описала их и рассказала о случившемся:
— Я их не знала. А они по наводке на меня вышли. Один спросил меня: "Ты — Ирка?" Я его послала в звезду. Тогда второй, который толстый, схватил меня за плечо, рванул к себе и говорит: "Отдай, сука, не то потеряешь!" Я ему в ответ, что в снегу не трахаюсь. Простывать не хочу. А он мне: "Кому нужна твоя вонючка? Я — не падла влипать под маслину из-за зелени". И сорвал с меня серьги и цепку. Я орать стала. Они мне рот заткнули и как начали бить. До смерти убили б, если б не Егор. Когда он вышел, они, наверное, убежали.
— Я никого не видел! — ответил Егор. И зло глянул на Маринку.
Та, словно ни в чем не бывало, заигрывала с Вагиным. Тот, помня недавние побои жены, отскочил от греха подальше. И задавал вопросы, не подпуская к себе никого из баб.
— Ну и докатились! Малолеток к разврату приучили! Соплячка в бардаке завелась! Да ты что, Егор? Это уже не выселение, это уголовщина! Тут криминалом пахнет! Знаешь, что бывает за совращение несовершеннолетней?