Боков ведёт бой с танком противника или самоходкой. По собственному опыту знаю, что в таком случае все внимание экипажа занято, и танкисты не имеют никакой возможности отвлекаться на другое. Поединок электризует людей, захватывает их целиком, экипаж должен выйти из этого единоборства победителем и — уцелеть!
Но в том-то и заключается взаимовыручка, что танки, ведя бой, должны внимательно наблюдать друг за другом. Выстрел немецкого истребителя по танку Бокова не остался незамеченным. Из машин, двигавшихся по противоположной стороне улицы, по окнам ударили два крупнокалиберных пулемета. Послышались команды сержантов, и к дому метнулись юркие фигурки автоматчиков.
Все произошло так стремительно, что граната фауст-патрона еще не успела достичь танка. «Фауст» летит медленно, его хорошо видно. Было ясно, что стрелял опытный истребитель: огненная траектория гранаты вот-вот должна была пересечься с корпусом танка.
Мысленно стараюсь отвратить смертельный удар. Ах, если бы мысли могли обладать такой силой! Но, нет...
Тупое рыльце гранаты ударилось в правую сторону бокового танка, и словно короткий раскат грома рванул. Танк, как живой, вздрогнул и остановился... Но он цел, не взорвался: значит, взрыв не поразил боеукладку в башне. Вот когда из глубины квартала выдвинулась самоходка, с которой Боков вел бой! Это — «Ягд-пантера», узнаю ее и сквозь облако пыли по хищному абрису пятнистого, кирпичного приземистого корпуса. «Ягд-пантера» остановилась, от ее башни, как шаровая молния, отскакивает яркая вспышка и летит в танк Бокова.
Болванка! Она ударила в правый угол лобовой брони, высекла сверкающий сноп искр и, выписывая трассером огненные вензеля, с пронзительным журчаньем рикошетирует вверх.
В то же мгновенье с левой стороны улицы «ИС» с башенным номером командира роты резко разворачивается вправо, коротким броском вырывается вперед подбитого танка Бокова и, прикрыв его корпусом, вступает в бой с самоходкой противника.
Такой бой с полным основанием можно назвать танковой дуэлью. Самоходка с места делает два выстрела, но трассы ее снарядов ввинчиваются в воздух выше нашего танка и уносятся вдоль улицы. Промазала! Огонь из других танков помешал фашистскому наводчику хорошо прицелиться. Ага! Мандраж?
Зато наводчик нашего танка не растерялся: его снаряд угодил прямо в маску вражеского орудия, и «Ягд-пантера» как бы нехотя попятилась за укрытие. Неужели ее упустят? Но уже слышу в наушниках гортанный голос Гатиятулина и почти сразу вижу, что из второй «елочки» выдвинулся танк лейтенанта Смирнова, на ходу его пушка развернулась на правый борт, почти перпендикулярно корпусу. И как только «ИС» остановился, просверкал выстрел. Из-за обломков дома, куда уползла «Ягд-пантера», выскочил вверх солнечно-яркий клубок огня. Взрыв! Доконали! Высоко поднимаются белые клубы дыма, сквозь дым прорываются острые языки пламени. Затем от глухих взрывов содрогается воздух. Приятно слышать этот характерный грохот рвущихся в «Ягд-пантере» боеприпасов!