— Не беспокойтесь, — проговорил он. — Добро пожаловать в нашу семью, юная леди!
Его жена протянула руку, крашенную хной, и потрепала Викки по щеке. Потом хлопнула ладонями, мягко улыбаясь.
— А сейчас будем пить чай, — сказала она. — Адам всегда торопится, но мы не будем обращать на него внимания, и тогда он останется, вот увидите! — Она отдала приказание слуге, появившемуся в дверях, и повела всех к кожаным пуфам, которыми был обставлен дальний конец комнаты. — Ну, а теперь, — сказала она, усевшись и удобно скрестив ноги в шароварах, — вы должны нам рассказать все о себе!
Умм-Яхья приготовила очень сладкий зеленый чай. Первому она подала чашку мужу, потом Адаму.
— Вот видите, какие мы стали современные, — улыбаясь, поддразнила она его. — Думали ли вы распивать с нами чай?
Адам рассмеялся в ответ. Сумрачность его исчезла, и выглядел он так же беззаботно, как и хозяйка дома.
— Вы должны рассказать мисс Тремэйн о ваших обычаях, — заметил он. — Впрочем, она может их и не оценить.
Но Умм-Яхья не была обескуражена.
— Вы забываете, — сказала она с достоинством, — что я училась в Англии. Мисс со мной будет чувствовать себя как дома.
Викки с трудом проглотила тошнотворное питье, размышляя, сможет ли достаточно сблизиться с женщиной старше себя, чтобы попросить ее не класть ей в чай сахара. Она отказалась от второй и третьей чашки, что пили остальные, и довольствовалась мизерным количеством на донышке сколь могла долго, поеживаясь от неодобрительного взгляда Адама.
Пока другие болтали, Викки с восхищением рассматривала покрывавшие пол персидские ковры и редкой, удивительной красоты потолок. Повсюду были видны следы времени, краска кое-где облупилась, кое-где исчезла совсем. Может быть, думала Викки, ее хозяева не так давно разбогатели, и ей стало грустно, как всегда бывает при виде прекрасных вещей, приходящих в упадок.
— Не хотите ли пройти со мной, я покажу вам вашу комнату, — внезапно обратилась к Викки Умм-Яхья, легко поднявшись с пуфа. Адам тоже поднялся, осторожно поставив маленькую чашку на медный поднос.
— Надо договориться, как мисс Тремэйн вернется в магазин, — сказал он.
— Я ее отведу, — просто ответила Умм-Яхья. — Ей понадобится некоторое время, чтобы сориентироваться у нас. Наши базары очень пугают иностранцев.
Адам поклонился.
— Это вас не обеспокоит? — спросил он из вежливости.
Умм-Яхья покачала головой.
— Мисс Тремэйн будет с нами в полной безопасности, — повторила она, глядя ему прямо в глаза. — Но «мисс Тремэйн» звучит уж очень официально. Как ваше имя, дорогая?