Из внутреннего дворика, где кто-то из жильцов дома выращивал зелень и цветы, потянуло ароматом флоксов и петуний. Джун прикрыла глаза и постаралась расслабиться. С минуту у нее получалось ни о чем не думать, а потом она вдруг опять очутилась в объятиях Сержа — когда он целовал ее на прощание.
У него был самый замечательный, по мнению Джун, для мужчины рост — около ста восьмидесяти пяти сантиметров. Она ощущала себя рядом с ним хрупкой и маленькой и в то же время не лилипуткой, как с двухметровыми гигантами. А еще он пользовался сногсшибательным одеколоном. Его запах до сих пор стоял у нее в носу.
Вспомнив о нем, Джун встрепенулась, бросилась в спальню, где сразу после его ухода переоделась в халат, взяла и поднесла к лицу оставленную на спинке стула блузку.
Да-да, она так и думала. Тонкая ткань пропахла одеколоном и живо напоминала О его обладателе.
Молодая женщина долго втягивала в легкие сводящий с ума аромат, пока не опомнилась и мысленно не обозвала себя дурочкой. Следовало вернуться в кабинет, погрузиться в работу, хотя бы на время выбросить Сержа из головы.
Но ею все сильнее овладевало пугающее умопомешательство.
Вернувшись в кабинет, она еще раз попробовала сосредоточиться на переводе. Но, убедившись, что работать ее мозг категорически отказывается, выключила компьютер.
Быть может, следует дать себе денек отдыха? — подумала Джун, отправляясь в бесцельное блуждание по квартире. Не от переутомления ли она воспылала столь неуемной жаждой любви? Не от усталости ли лишилась способности здраво мыслить? Надо расслабиться, набраться сил, и тогда все вернется на круги своя. Она сможет оценить произошедшее трезво, а соответственно, и повести себя адекватнее…
Неизвестно, когда прекратился бы ее мысленный монолог, если бы в два часа дня тишину квартиры не нарушил пронзительный телефонный звонок. Джун сразу догадалась, чей голос сейчас услышит. И схватила трубку, не помня себя от волнения, — Привет, детка. Ну, как ты? Работаешь? произнес Серж любовно-ласковым тоном.
У Джун перехватило дыхание. Она несколько раз легонько хлопнула себя по щекам, чтобы прийти хотя бы в подобие нормального состояния.
— Работаю… То есть нет… — пробормотала она, с ужасом ощущая, как лицо заливает багровая краска стыда. — В общем, я как раз решила отдохнуть.
— А-а, понятно, — ответил Серж. — Я вот тоже устроил себе пятиминутную передышку…
Ужасно захотел услышать твой голос.
Джун замерла в сладком волнении. Ее глаза сами собой закрылись, на губах заиграла улыбка. Она с удовольствием навеки осталась бы в этих минутах — и никогда больше не возвращалась бы в свои страхи и тревоги.