— И что вы почувствовали, мосье Уилмот? — спросила она негромко.
— Я не мог спать, — ответил он просто, — не мог думать ни о чем другом. Весь день я сидел над своими выкладками и ночь за ночью смотрел в небо, ища исчезнувшую планету.
— Да, — прошептала мадам де Монпелье. — Селену.
— Селену? — Он растерялся, подумав, что она говорит о луне. Но она поглядела на него с улыбкой и объяснила:
— Селена — это имя, которое мы дали нашей пропавшей звезде в честь богини Луны, сестры зари. Вы же знаете историю о том, как она возлагала цветы на тело своего спящего любовника Эндимиона и завораживала его музыкой своего голоса. — Она закрыла глаза, начала что-то тихо напевать, но тут же оборвала еле слышную мелодию и положила руку на его локоть. — Вы когда-нибудь видели ее, мосье Уилмот? Видели Селену?
Он заколебался, смущенный ее близостью, теплотой ее пальцев на его рукаве, ее странным напевом. Наконец он сказал:
— Да, да, мне кажется, что я…
— Прошу вас, расскажите мне.
Александр смущенно прокашлялся.
— Случилось это почти два года назад в созвездии Рыб. — Он замялся, заметив, что она смотрит на него с почти болезненной жадностью. — Я видел ее две ночи подряд, — продолжал он, — но затем небо надолго заволокли тучи, и я не сумел снова ее отыскать.
— А! — Она понурила голову. — Но она была? Вы уверены?
— Я убежден, что это было небесное тело, которое вы называете «Селена», — ответил он тихо. — Но с тех пор мое зрение ухудшилось, мадам, притом в те дни я пользовался более сильным телескопом. И больше я не видел исчезнувшую звезду. — Он с новой горечью вспомнил, как вынужден был продать свой прежний отражатель, чтобы уплатить долг шантажистам.
— Но если бы вы получили возможность пользоваться более сильным телескопом, — настойчиво спросила Августа, еще крепче сжимая его локоть, — если бы в вашем полном распоряжении был бы такой, это помогло бы вам в ваших поисках?
— Несомненно, — ответил он. — Однако даже и без телескопа есть способы установить ее путь.
— Каким образом? — Она ни на миг не отрывала глаз от его лица.
— С помощью математической науки, — сказал он.
— Разумеется, — выдохнула она. — Разумеется. А вы математик…
Все ночи и дни его трудов, все часы раздумий над цифрами Тициуса — сейчас Александру чудилось, будто наконец настала кульминация всех его розысков. Здесь. В вере, которой просияло лицо Августы. Он кивнул.
— Для завершения моих поисков мне требуется только еще одно наблюдение за ней.
Теперь ее пальцы сжимали его локоть до боли.
— Мой брат Гай видел ее, — прошептала она.
Сердце Александра подпрыгнуло.