Война в Югославии перечеркнула многолетние усилия российской дипломатии в этом регионе. Перечеркнула международное право.
В этом они с Примаковым были абсолютно солидарны.
Сделаю еще одно отступление от главного сюжета.
Все эти годы Ельцин, несмотря на все проблемы со здоровьем, продолжает небывалые по интенсивности встречи с западными лидерами. Именно в эти годы Россия дипломатически оформляет свои отношения с Североатлантическим альянсом, становится членом Европарламента, практически всех европейских структур. Россия входит в «Большую Европу», пусть медленно, постепенно, но входит. Вот важнейший итог второго срока ельцинской дипломатии.
В 1999 году отношения России и Запада обострились, и не только из-за югославского кризиса, но и в связи с началом второй чеченской кампании. На саммите ОБСЕ в Стамбуле, в ноябре этого года, Ельцину пришлось выдержать жесткое давление своих постоянных партнеров по переговорам — Франции и Германии. Вот как сам Б. Н. описывает этот эпизод в своей книге: «Первый заготовленный для меня текст (выступления на саммите в Стамбуле. — Б. М.) правил нещадно. Вставлял туда самые жесткие и резкие формулировки. Текст возвращался снова ко мне — приглаженный и прилизанный. Международники боялись резкой конфронтации с западными партнерами. Прочитав очередной вариант, среди ночи я позвонил Волошину по телефону: “Вы что, надо мной издеваетесь, Александр Стальевич?”
…Еще раз внес рукописную правку в текст выступления: “Никто не имеет права критиковать нас за Чечню”.
Отдал текст Игорю Иванову (тогдашнему министру иностранных дел. — Б. М.) для доработки. Через некоторое время они вернулись, стали убеждать, что так нельзя…
Пришлось так и читать, с рукописной вставкой.
Клинтон чувствовал, что я буду резок, с первых секунд: он вошел “неправильно”, не в те двери, которые были положены по протоколу, и пошел через весь зал, метров сто, стал здороваться со всеми, улыбаться, дал понять, кто в этом зале хозяин.
Я показал ему на часы: “Опаздываешь, Билл!”
…Почти кожей ощутил: весь огромный зал как будто усыпан осколками недоверия, непонимания.
…Ширак и Шредер сидели с тяжелыми лицами. Такого напора они явно не ожидали».
А вот как описывают саммит в Стамбуле помощники Ельцина:
«Сначала… президент обрушился на критиков России: “Вы не смеете критиковать Россию за Чечню!” К этому добавилось нарочито снисходительное отношение к Ж. Шираку и Г. Шредеру, которым Б. Ельцин, вопреки достигнутым ранее протокольным договоренностям, уделил лишь 10 минут. А потом он просто уехал в Москву, оставив министра иностранных дел И. Иванова с лидерами стран ОБСЕ уточнять формулировки. Тремя неделями позже, 10 декабря, во время визита в КНР, президент в решительной форме напомнил “другу Биллу” о том, что Россия все еще обладает полным арсеналом ядерного оружия» («Эпоха Ельцина»).