— Не сомневаюсь, что он втайне злорадствует.
— Я бы не сказала, что он показался мне особенно самоуверенным и нахальным. Дедушка всегда считал, что каждый должен руководствоваться не столько эмоциями, сколько трезвыми умственными построениями. Надеюсь, хоть в этом ты на него не похожа.
— В Бостоне я позволила одному типу причинить мне боль. — Ярдли вздохнула. — И не желаю, чтобы подобное произошло опять. Я надеялась, что здесь встречу искреннего, надежного человека…
— Из тех, что натягивают на голову поварской колпак и кухаркин фартук и жарят на веранде бифштексы, воображая, что они на пикнике? Да такой раньше времени сведет тебя в могилу! Ярдли, ты так настойчиво ищешь в людях идеал, что иногда не замечаешь их явных недостатков. Почему бы тебе и к Саймону не отнестись столь же снисходительно? Я ведь не призываю тебя завтра же выскочить за него замуж и нарожать ему кучу детей. Но надо же получше присмотреться к нему…
Ярдли отвела взгляд от сестры. Не будь Саймон так решительно настроен против ее семьи, она бы нашла брачный исход дела просто восхитительным, ибо никогда еще не встречала человека, который бы ей так нравился. Чувствовалось, что он добрый и благородный, но скрывает это все под непроницаемой маской, полагая, очевидно, подобные свойства слабостью. Совсем как ее дедушка.
Но не обманывает ли ее интуиция? Может быть, она видит в нем то, чего нет, ведь на нее сильно давит физическое влечение к нему.
Подняв глаза, Ярдли увидела, что Селина изучает ее.
— Ох, Селли, — сказала она, с ногами забираясь в кресло. — Конечно, я хочу, чтобы у меня был дом, муж и дети. Это же естественные вещи, которые другим людям достаются почти что даром. Но Саймон всецело поглощен идеей завоевания мира, начиная с «Коллекции Киттриджей» и всего нашего городка.
— Хорошо, но разве ты не можешь допустить, что вчерашнее событие смутило его ничуть не меньше, чем тебя саму?
— Поверь мне, он точно знал, что делает.
— Он же не один это делал, вы оба в этом участвовали, хотя ты и не планировала подобный поворот событий. Это называется страсть, сестренка.
— Ох, оставь… — почти застонала Ярдли. — Лучше скажи, чья это на тебе пижама?
Селина оглядела свою одежду и подняла брови.
— Как чья? Моя.
— Ты что, купила ее на вырост?
И тут Селина, с нехарактерным для нее проворством, подхватила Кэйси, чмокнула его в щечку и сказала:
— Пойдем, ковбой, надо же наконец подумать и о завтраке.
Ярдли почти перегнулась через ручку невероятно тяжелой магазинной тележки и принялась толкать ее вдоль полок местного универсама. Изучая ценники и мысленно подсчитывая стоимость всех покупок, она то и дело строила забавные рожицы сидевшему перед ней и вцепившемуся обеими ручонками в края корзины племяннику.