«Госпожа!»
Ох!
Вот это я засмотрелась, что даже голос эльфа ударил неожиданно в моей обалдевшей голове, выбивая лишние мысли.
«Тауэр?»
«Госпожа! Я привел скайль-т-тэйлей, но они не выйдут на поле. Их мало!»
«Сколько?»
«Пятьдесят лучников!»
Да, по полю их просто размажут!
— Тишин, мне надо найти Фабиса!
Наемник оборачивается и прикладывает эфес залитой кровью сабли к груди:
— Разрешите вас сопроводить, леди?
Черт! Что же ты за человек, Тишин? Почему мне так хочется быть рядом с тобой, куда бы ты ни пошел? Куда девается моя апатия, стоит мне только заглянуть в твои зеленые лукавые глаза?
— Веди!
~~~
— Фабис!
Офицер спрыгивает с телеги, и его место тут же занимает другой воин. Здесь, на этом участке прорывов не было.
— Фабис! Есть сообщение от Тауэра!
— Ну?!
— Эльфы не смогут к нам пробиться…
— Кто? Какие эльфы?
— Блин, скайль-т-тэйли! Они вон в том лесу! Лучники. Около пятидесяти.
— И что будем делать? — это он уже не ко мне, а Тишину. — Прорываться к лесу, а там к замку?
— Можно попробовать, — кивает головой наемник. — Я передам остальным!
— Давай!
Лагерь превратился в сплошное поле боя. Я давно умаялась считать, сколько сегодня врагов пало от моей сабли. Да и сабля, если честно, не моя, а подобранная у убитого козака — не легенький шамшер, а утяжеленный на конце елманью килич. Но для рубки и укола годится, хоть рука грозится после каждого нового удара отвалиться и больше никогда не подняться. А как только видишь летящую на тебя полоску стали, так сразу откуда-то берутся силы и отбить, и ударить, а потом еще и еще…
— Леди!
Тишин подхватывает меня за талию, разворачивает и принимает на свой клинок опускающийся на меня удар.
— Бегите к центру лагеря! Там кони! Сейчас соберем всех уцелевших и пойдем на прорыв! А, чтоб тебя! — это уже ордынцу, сумевшему ранить в руку наемника. — Получи! Давай вперед! Чего стала?
— А ты?
— А я за тобой!
В какой-то момент приказ об отходе достигает всех. Сумбурные поединки стали смещаться в определенном направлении. Сзади загораются подожженные наемниками телеги — последняя заградительная линия, уже переставшая быть таковой, но еще способная послужить дымовой завесой.
— Гей! — меня подхватывает Тишин на казацком коне и закидывает за спину. — Держитесь, леди!
Да уж как-нибудь удержусь! Не хочется выглядеть совсем уже новичком, но на крупе, позади всадника я еду впервые. Высокая лука больно врезается в низ живота, к тому же тебя подкидывает при каждом скачке коня. Еще приходится смотреть назад, чтобы вовремя отбить направленный в спину удар. Бешеная скачка только начинается, а до леса надо еще доскакать. И желательно живыми.