~~~
Я стояла на стене и думала, стоит ли спускаться вниз или уснуть прямо здесь, укрывшись плащом. Напряжение осады давило на психику, а усталость отдавалась в руках и ногах гудящей тяжестью. Вчера Рандир передал мне написанную бумагу и попросил отдать Тауэру. Я сдуру предложила передать барону. Рандир мягко сжал мою руку и тихо повторил просьбу. Так просят, когда нет возможности приказать — мягко и очень убедительно. В это время начался очередной штурм, и я, сунув эльфу бумажную трубочку, побежала на стены. И только потом поняла, что могла бы прочитать письмо и не сделала этого — проклятая спешка! Вот теперь стою и маюсь. Как Тауэр сможет передать письмо барону? И для барона ли это письмо вообще? Конечно, читать чужие письма нельзя, но тут уже любопытство боролось с запретами и настоятельно журило меня за спешку.
Тишин подошел тихо и незаметно. Накинул на плечи плащ. Я смотрела на сотни шатров, стоящих вокруг замка. В каждом шатре враг. Сотни шатров. Тысячи людей, и все хотят нашей смерти. За что? Почему?
— Почему? — не оборачиваясь, спрашиваю Тишина.
Он усмехнулся.
— Спроси что-нибудь полегче!
В вечерней тишине шум ордынского лагеря казался далеким и нереальным. Все дома в пригороде, которые могли гореть, догорели. И только алый закат никак не хотел глушить свое ярко-красное солнце. Кровавое солнце. Кровь на стенах… кровь на небе. Я устала от этого цвета. От этого запаха гари и вони. От постоянного страха и криков. Завтра будет новый рассвет… кроваво-красный… и такой же день.
— Идем спать, — позвал наемник. — Ты устала, тебе надо отдохнуть.
— Отдохнем… в аду, — отозвалась я. — Скажи, Тишин, ты слышишь?
— Что? — он прислушался.
— Ребенок плачет. Тихо так плачет. Я не могу понять где.
— Не слышу, — покачал головой Тишин, — тебе показалось.
— Может быть, — не стала я спорить, хотя от этого плача внутри меня все переворачивалось.
— Это от усталости.
— Может быть, — я не сдвинулась с места. Сил спускаться вниз, а потом подниматься на третий этаж в свою комнату не было.
Он обнял меня. Я навалилась на него и положила голову ему на плечо. Вот так бы и стоять — никуда не спешить, ничего не бояться, один краткий момент мира.
Тишин чуть присел и вдруг поднял меня на руки. Я еле успела придержать эфес сабли, чтобы она не стукнула его навершием по лбу. Его глаза были так близко, что в них можно было утонуть.
— Я отнесу тебя, моя леди.
Что ж, неси. Если тебе так хочется. Солдаты вокруг прятали улыбки, но мне было безразлично. Могу я побыть хоть чуть-чуть слабой женщиной? На стенах приходилось сражаться наравне со всеми, а еще раненые, которых мне удавалось за счет своих нитей вытянуть с того света. Я не пережигала каналы, как в первый раз с эльфом и Рандиром — теперь Дух Изначального давал мне достаточно энергии, чтобы я могла ловить уходящие нити. Правда, не все. Многие рвались в руках, многие просто не успевала подхватить, но это война. Тут ничего не поделаешь. Со Смертью приходилось считаться. Один раз я увидела возле койки раненного в живот мужчины тающий образ белой женщины. Кинулась, пытаясь удержать его нить, — поздно. Человек был мертв. А я потом долго не могла понять — показалось мне или я и вправду видела Смерть. Но с того момента я не смогла больше произносить ее имя с маленькой буквы.