— Нашел закусь. Я ему как человеку тушенку давала, а он нашел на что позариться, — пододвинула баба буханку хлеба. Но следователь и не глянул на нее.
Осмотрев одежду покойного, следователь достал протокол допроса, уселся перед Дашкой.
Вначале баба отвечала на вопросы бойко. Скрывать нечего. И следователь едва успевал писать.
— Кем работаете?
— Сучкую.
— Что? — не понял следователь.
— Сучкоруб она. Но ответила вам верно, — давился смехом участковый. — Совместительница, черт бы ее взял…
— Как жили с Тихоном? — спросил бабу следователь.
— Нормально. Ладили. Иногда, правда, ругались. Но Тихон сам знал за что. Не хотел записываться. Вот и грызлись иногда. А в остальном все спокойно. Даже не бил ни разу, — похвасталась баба.
— Часто ли он болел? — поинтересовался следователь.
— Может, и болел. Но не жаловался никогда. На больничном не был. Да и нельзя было болеть. По больничному листу зачетов нет. И срок идет день в день. А в тайге всякий день — за два. Потому болеть невыгодно, — пояснила Дашка.
— После освобождения куда хотел поехать Тихон?
— Первая жена позвала к себе. Письмо прислала. Но только не поехал бы он к ней. Собирались мы с ним купить тут на Сахалине домишко. Найти работу поспокойнее и жить тихо.
— А почему вы думаете, что к жене он не вернулся бы?
— Отвык за годы. Много пережил. Она его тогда не поддержала. Даже не писала Тихону. А он без нее много лет прожил один. Отвык. Забыл.
— Лучше весь век одному, чем с такой, как ты, — не выдержал участковый.
— Я, какая ни на есть, всегда рядом. Была б плохой, ушел бы. Я силой не держала. А и какая есть, не опаскудилась, мужика рогатым не сделала. Но доведись лихолетье и не останься на земле никого, кроме нашего участкового, я б и тогда с ним в одной тайге срать не села бы! — отпарировала баба.
Следователь, не сдержавшись, рассмеялся. Такая откровенность сразила участкового. Он потерянно качал головой, чесал в затылке. И спросил:
— Чем же я тебя так обидел?
— Иль забыл? Думаешь, я за два года память потеряла? Нет, она в моей башке крепко сидит…
Следователь, поняв, что у Дашки с участковым давние счеты, пресек их разговор, продолжил допрос:
— Были друзья у Тихона?
— Конечно. Вся бригада. Да и все условники Трудового уважали мужика. Не то что некоторых, — сверкнула баба взглядом на участкового.
— А враги были?
— Нет. Откуда им взяться здесь? Да и не хватало времени на блажь. С работы вымотанные, усталые приезжали. Едва успевали до утра дух перевести. И снова в лес…
— Это ему так. Ты-то находила время на утехи, — вставил участковый,
— Не про меня спрашивают. Про себя я сказала б, что есть у меня в Трудовом враг, это ты! И не одной мне враг, а всем нам, — сорвалась Дашка.