— Расскажи-ка мне еще раз, что ты имеешь против мужчин в деловых костюмах, — попросил Шанс.
— Ничего, кроме того, что они — «надутые пузыри» с лоснящимися задами и локтями.
Он поджал губы:
— Ты считаешь мужчин в деловых костюмах какими-то мутантами, вырожденцами из фильмов ужасов.
Она громко рассмеялась:
— Если не считать того, что они внушают не ужас, а беспросветную скуку и тоску.
— Значит, если бы на мне вчера был костюм, ты бы на меня даже не взглянула?
Он едва удержался, чтобы не сказать ей, что на его костюмах нет лоснящихся мест, что они приобретены не в дешевых магазинах, а сшиты на заказ, и вообще его костюмы безупречны.
— Ну их всех к черту! Я бы все равно заметила тебя, даже в костюме, но никогда не подошла бы. — Тиффани улыбнулась. — Я выбрала бы обыкновенного парня с саксофоном, будь он хоть официантом, но ни в коем случае не сноба, затянутого в идиотский костюм.
Неужели он похож на официанта? — мысленно удивился Шанс. Но почему-то у него не было никакого желания поправлять ее.
— Я работаю не в «Мармадьюке», — начал он.
— Я поняла, ты ведь сам говорил, что очень много разъезжаешь.
— В самом деле? — Он вспомнил свой перелет из Вашингтона в Атланту. — Ну, пожалуй…
— Именно это мне в тебе и нравится. — Глаза у нее сверкнули веселыми искорками. — Так как насчет обеда? Ты говорил что-то об аппетитно поджаренном бифштексе?
Он сдвинул брови и взял ее за руку.
— Я подумал и решил, что будет лучше, если мы наберем бутербродов.
Когда они шли к павильону, где торговали гамбургерами и жареной картошкой. Шанс на миг закрыл глаза: когда он в последний раз питался подобным образом? Он вспоминал и не мог вспомнить.
Однако, признавшись в этом, он автоматически перейдет в разряд… «надутых пузырей» и больше никогда не увидит ее улыбки, которая стала необходима ему, как солнечный свет.
— Иди ко мне, — позвал Шанс. Голос его слегка охрип, и сердце у Тиффани лихорадочно забилось. — Я жду тебя.
Грудь у него была широкой и мускулистой, что делало его похожим на античного бога. Он протянул руку и поманил ее пальцем.
— Иди, — повторил он. — Ты боишься?
— Нет, — с трудом выдавила Тиффани, у нее пересохло и сжалось горло. Она сделала шаг вперед, чувствуя, что ее с ног до головы охватывает мелкая противная дрожь. — Какая ледяная вода, — сказала она, когда океанская волна лизнула ей ноги. — Меньше двадцати градусов. Я умру от холода.
— Пятнадцать, — отозвался Шанс, который стоял по пояс в воде. — Мне сказал парень в лавке.
Он имел в виду магазинчик, где они купили пляжную простыню, плавки и купальник, решив, что грех не воспользоваться редким для этого времени года теплом, свалившимся, как неожиданный подарок, на этот уголок штата Джорджия, расположенного на берегу океана.