— Привет, Лорен, — поздоровался Леланд. — Я так и знал, что Элси устроит что-нибудь в этом роде. Ты хочешь, чтобы я ушел?
У Лорен так громко заколотилось сердце, что ей показалось, она должна кричать, чтобы ее было слышно.
— Не надо, прошу тебя, входи, — с усилием проговорила она, — все нормально.
Леланд смотрел на нее с сомнением.
— Ты уверена? Тебе не кажется, что всем будет гораздо спокойнее, если я сразу уйду?
Руки у Лорен дрожали и не желали ее слушаться, но она твердо сказала:
— Нет. Останься. Мы взрослые люди.
Неужели мы не сумеем вести себя нормально хотя бы один день? Давай попробуем хотя бы ради Элси.
— Ну что ж, почему бы и нет? Между прочим, ты выглядишь гораздо лучше, чем в последний раз, — добавил Леланд, оглядев ее с головы до ног.
— С-спасибо, — пробормотала Лорен, чувствуя, как ее щеки, разгоряченные кухонным жаром, покраснели еще больше.
— И эта пудра из муки тебе идет, — пошутил он.
— Что? — удивилась она, поднося руку клипу.
Леланд опередил ее, осторожно стерев с ее подбородка белое пятно.
Электрический ток пронзил Лорен насквозь. Она стояла перед ним, дрожа, а он, ласково коснувшись ее виска, откинул выбившийся из прически локон. Заглянув ему в глаза, Лорен прочитала в них ту же тоску, которая терзала и ее. Сделав почти незаметное движение ему навстречу, она мгновенно задохнулась в его объятиях.
Найдя ее губы, он впился в них жадным поцелуем, словно желая восполнить все, чего был вынужденно лишен все это время.
Ничего, кроме его рук и губ, не существовало сейчас для Лорен.
На лестнице послышались голоса, звук шагов становился все ближе, и Леланд неохотно отпустил ее.
Заметив Леланда, Холли издала торжествующий клич. Генри, сияя от радости, пожал ему руку и исподтишка подмигнул Лорен. Элси решилась наконец выйти из кухни, дружески обняла Леланда, но на Лорен глядеть все же побаивалась, опасаясь, что та рассердилась на нее за сводничество.
Праздник удался, и Лорен чувствовала себя не правдоподобно счастливой. Восхитительный обед начался с жареной, с коричневой хрустящей корочкой, индейки и закончился тыквенным пирогом, покрытым горами взбитых сливок.
Когда посуда была убрана (правда, по настоянию Элси мыть ее не стали), компания, попивая оставшееся от обеда вино, устроилась в гостиной. Холли заснула на коленях у Леланда, и Лорен подумала, что многое отдала за то, чтобы видеть и впредь эту умиротворяющую картину. Генри, перехватив ее взгляд, сказал:
— Я хочу произнести тост, — наполнив бокал, он обратился ко всем присутствующим со словами:
— Выпьем за прошлое, за все, что было у нас хорошего, и за будущее, обещающее быть еще лучше!