Полицейский произнес с немецким акцентом:
— У вас найдутся соленые крендельки с тмином для инспектора Деррика?
— Ну конечно.
Открыв шкаф, священник достал крендельки. Кюш увидел заполненные продуктами полки.
— Пожалуй, смерть от голода вам здесь не грозит.
— Да, Луиза — предусмотрительная женщина и переживает теперешние события, как переживала войну. Тревога за завтрашний день, страх нехватки продуктов…
— Понимаю, но, если мой преемник прав, дело будет закончено сегодня же, и ей останется лишь открыть бакалейную лавку.
— Давайте поднимем тост!
— За осуществление всех наших планов!
Они чокнулись.
После обильной трапезы единомышленники решили выпить кофе.
— Мадам Рапо устроила нам настоящее пиршество.
Кюш взял пачку сигарет:
— Видите ли, в конечном счете я рад, что меня отстранили от дела.
— Почему?
Кюш закурил:
— Потому что мое начальство желает заполучить виновного и обязательно найдет такового. — Он протянул Клеману пачку: — Угощайтесь, если хотите.
Священник вежливо отказался, затем продолжил мысль капитана:
— Анж Дютур?
— Да, все указывает на него.
— И это действительно он?
— Не могу в это поверить.
— Почему?
— Слишком просто, даже если все улики ведут к нему.
— Зачем отрицать очевидное, раз все его изобличает. Вы терзаете себя, и это рискует породить у вас чувство вины.
— Возможно, вы правы, я действительно ненормальный.
— Вы наводите меня на мысль о дольках чеснока в бараньей ножке… Они такие крохотные, но ведь именно они придают блюду истинный вкус.
Кюш засмеялся:
— Сравнивать меня с чесноком!
— Я хочу сказать, что полиция может быть эффективной только в том случае, если кто-то ставит очевидность под сомнение. В случае с Сент-Эмильоном исход фатальный.
— Аминь, хорошая проповедь, аббат.
Отец Клеман сменил тему разговора:
— Тьерри, я хочу, чтобы вы сделали мне последнее одолжение.
— Какое?
— Раз мы оба уезжаем, пришло время сдержать ваше обещание, данное после настольного футбола.
— Ну как же, долг чести! Непростая работа — вспомнить целых тридцать лет. Моя исповедь будет долгой.
Клеман жестом указал на дверь:
— Тогда пошли.
— Клеман, я соглашаюсь только ради вас. Вы тоже в своем роде чеснок.
Рассмеявшись, отец Клеман встал. Они пошли по коридору в ризницу.
Лейтенант Мартен пришел в мэрию с конвертом в руках. Из туристического филиала вышел Нгуен. Когда в кабинет явился Мартен, Маджер с Перрашем изучали материалы дознаний.
— И что это дает?
Перраш сосредоточенно смотрел на конверт.
— Я принес заключение криминалистов относительно убийства сенатора и протокол присутствовавших на вскрытии. — Мартен протянул конверт Наде. — Теперь все документы надо отдавать мне.