— Возможно, я навожу скуку, зато полицейский наверняка обрадуется, когда узнает, что в ночь убийства Анисе ты вернулась домой в два часа.
— Не вздумай играть со мной в такие игры — проиграешь! Не забывай, что аптека моя.
— Да, нам известно, как твой отец получил ее.
— Прошу тебя, не оскверняй память папы!
— Я ничего не оскверняю, но старики-то помнят, что твой отец был вхож при немцах в комендатуру.
— Ничтожество!
Ученая аптекарша покинула свои владения, а ее муж говорил сам с собой:
— Не сегодня завтра это может обернуться скверно, ей не всегда будет везти…
Антуан Шане и капитан беседовали у входа в шато Дютур.
— Я хотел бы поговорить с Андре, ведь он работает у вас?
— Да, действительно, сейчас я его поищу. Располагайтесь, прошу вас.
Кюш вошел в гостиную. Верно, из-за еще дымящейся трубки профессора ему вспомнились запахи собственного детства. Эта комната была настоящим храмом медицины. На стене висели репродукция «Урока анатомии» Рембрандта и подлинное письмо, адресованное маршалом де Бриссаком Амбруазу Паре с благодарностью за извлечение проклятой пули, полученной при осаде Перпиньяна. Книжный шкаф был забит специальными изданиями. Здесь же красовались вставленные в рамку дипломы хирурга. Со старинной этажерки полицейский взял снимок, стоявший на самом видном месте. На нем был запечатлен хозяин здешних мест, пожимающий руку американцу Эрвину Джонсону, чемпиону мира по баскетболу, который получил в 1984 году травму. Вмешательство хирурга возымело действие, и в восемьдесят пятом и восемьдесят шестом годах Джонсон снова добился высших результатов. Справа висела подлинная афиша «Кнока»>[22] с посвящением от персонала больницы «Пеллегрин» от 27 июня 2001 года.
— Вы знаете, что он был фармацевтом до того, как стал актером?
Полицейский повернулся к хозяину и смотрителю его винных складов:
— Кто, Жуве?>[23] Нет, я этого не знал.
— Ну что ж, я вас покидаю, думаю, вам есть что сказать друг другу.
— Месье Андре?
— Он самый.
При невысоком росте мужчина выглядел внушительно. Он излучал некую внутреннюю силу, заметную с первого взгляда. Загорелый, в свои пятьдесят два года он был по-спортивному подтянут. Пронзительные ярко-голубые глаза. Пока еще густые пепельные волосы, зачесанные назад. Грубые черты лица, на квадратной челюсти резко выделялась кость. Движения у мужчины были размеренные, голос низкий. По мнению Кюша, это ярко выраженный тип забияки, который привлекал женщин и внушал им доверие. В это утро на нем были бежевые полотняные брюки и льняной свитер коричневого цвета. На ногах — походные туфли из нубука.