— Памела! Памела!
Она бросилась к окну и увидела у фонтана Кюша с каким-то мужчиной на руках.
— Тьерри! Что вы там делаете?
— Быстрее ко мне, это Марьетт. Займитесь им, я видел, как кто-то убегал.
— Иду.
Осторожно положив бывшего жандарма, Кюш бросился бегом по улицам города. Памела натянула платье, не удосужась надеть нижнее белье. Из комнаты она выбежала босиком. Оказавшись у фонтана рядом с Марьеттом, она опустилась на колени. Кюш мчался по улицам Сент-Эмильона с пистолетом в руках. Он преследовал тень. Каблуки убегавшего стучали по мостовой. Кроме беглеца, в городе, казалось, никого нет. Памела поддерживала голову жандарма и била его по щекам, пытаясь привести в чувство. Но все напрасно. Подолом платья она вытерла пену, выступившую у него в уголках губ.
Внезапно раздались два выстрела. Молодая женщина инстинктивно пригнулась, закрыв Марьетта своим телом, а в гостинице тем временем стали распахиваться окна. Снова воцарилась тишина, и Памела в течение почти трех минут старалась реанимировать Марьетта. Собралась небольшая толпа. Люди наблюдали мрачную сцену. Прихрамывая, возвратился запыхавшийся Кюш с пистолетом в руке. Зеваки расступались, давая ему пройти.
— Черт возьми, он от меня ускользнул!
— Что у вас с ногой?
— Поскользнулся в этих проклятых сапогах на этих гнусных мостовых. Продолжайте, не останавливайтесь!
Памела вновь начала делать искусственное дыхание и массаж сердца. Движения ее были предельно точными и спокойными. Наконец она улыбнулась, утопленник открыл глаза. Памела легонько похлопывала его:
— Марсель, посмотри на меня, это Пам.
Марьетт что-то прошептал и снова закрыл глаза. Она сжала запястье жандарма, пытаясь уловить пульс. Ничего!
— Памела, ступайте и приведите мне Шане.
Проявляя все то же хладнокровие, она встала и ушла как раз в ту минуту, когда появился Анж Дютур. Лицо его распухло, правая бровь в крови.
— Черт возьми, Марьетт!.. Он опять напился и хотел, видно, освежиться.
Склонившийся над телом Кюш в ярости поднял голову:
— Придержите ваши комментарии, Дютур.
— Выглядит он неважно, и то верно, с водой у него всегда были нелады.
— Замолчите, или я арестую вас.
Зубоскальство Анжа раздражало Кюша. Полицейский не любил зевак. Они всегда спешат насладиться чужой бедой. Вид трупа неизбежно становится спектаклем для человеческого существа. Вокруг фонтана собралось с дюжину людей. У Мариуса Пульо испуганный взгляд, ошеломленная Нинетта закрыла рот рукой. Подбежал Кристоф Блашар в мокром фартуке, с порезом на предплечье:
— Что еще случилось?
Никто не ответил. Всех словно оглушило. Тогда главный виновед обратился к Анжу Дютуру: