На полигоне все бегают, как оглашенные. Причём не похоже, будто это они передо мной выделываются. Мне кажется, что это у них обычный режим работы такой. Спешат. Быстрее-быстрее. Никто же не знает, на какой стадии там русские. Ну как, опередят. Я тоже не знаю. А любопытно. Я когда вечером 1 января звонила товарищу Сталину поздравить того с Новым Годом, аккуратно так пыталась расспросить его, как там у Королёва дела. Но неудачно. Товарищ Сталин только загадочно усмехался в трубку. Ничего я у него не узнала. Так что пришлось мне Рейнхарда целовать, проспорила я.
Мы с Рейнхардом на поцелуй спорили, узнаю я что о русской ракетной программе у товарища Сталина или нет. Если узнаю, то Рейнхард меня поцелует. А если не узнаю, то я его. Не узнала. Пришлось целовать.
Рейнхард теперь у меня живёт. С той самой новогодней ночи. Он ко мне приехал встречать новый, 1947-й, год. И остался. Я прислугу распустила, а Рейнхарду наврала, будто не знаю, где постельное бельё для гостевых спален хранится. А отпустить его зимой в три часа ночи домой я не могу. Правда, он всё порывался переночевать в кресле или в гостевой спальне на голом матрасе, но я всё-таки его к себе затащила.
Поэтому и пришлось мне поздравлять с Новым Годом товарища Сталина в восемь часов вечера. Мы же с Рейнхардом заснуть смогли только в девять утра. А когда проснулись, то тоже встали далеко не сразу. Вот с тех пор Рейнхард у меня и живёт.
Кстати, скоро он, похоже, новым рейхсюгендфюрером станет, сменив на этом посту Аксмана. Артур уже слишком старый для такой должности. Ему сейчас далеко за тридцать и руководить юношеской организацией ему уже не по возрасту.
После экскурсии по полигону Пенемюнде, я вернулась в кабинет фон Брауна. Там он угощал меня чаем и рассказывал о своих грандиозных планах на будущее. На дворе февраль 47-го года, а он о полёте на Луну рассказывает. Представляете, мечтает человека на Луну отправить.
А потом, видя, что я не возражаю и с интересом его слушаю, фон Браун дофантазировался даже до колонизации Марса и Венеры. Не нужно, говорит, воевать за жизненное пространство. У нас совсем рядом две подходящие для заселения планеты. Проще и дешевле колонизировать их, чем драться с другими народами, рискуя получить по шее. Хм… ну, в чём-то он прав, пожалуй.
И вот, в самый разгар пламенной речи фон Брауна, в его кабинет без вызова и даже без стука ворвался секретарь. И сказал такое, что у меня сразу челюсть на пол упала. Чего?? Как это??
А Фон Браун даже не поверил сначала. Но нет, всё точно. Никакой ошибки. Секретарь включил стоявший в углу радиоприемник, и мы всё услышали своими ушами.