— Что такого сказал мясник этой даме, что заставило тебя потерять рассудок?
— Это не заставило меня потерять рассудок, господин инспектор. Грязный рот мясника оскорбил всех, кто это слышал, и меня в том числе. Он был предельно груб.
— Что он сказал, Ганнибал?
— Он спросил, правда ли, что у япошек писяк идет наперекосяк, господин инспектор. Он обратился к леди Мурасаки «Эй, япошка!».
— Наперекосяк. — Инспектор Попиль провел пальцем над швом на животе Поля Момуна, почти касаясь кожи. — Наперекосяк — вроде этого?
Инспектор вглядывался в лицо Ганнибала, словно ища в нем чего-то. Не нашел. Не нашел вообще ничего и задал еще один вопрос:
— Какое чувство ты испытываешь, видя его мертвым?
Ганнибал заглянул под полотенце, прикрывавшее шею.
— Чувство отдаленности, — ответил он.
* * *
Установленный в полицейском участке полиграф деревенские полисмены видели впервые в жизни; неудивительно, что он вызвал у них живейшее любопытство. Оператор, приехавший из Парижа вместе с инспектором Попилем, хлопотал вокруг аппарата, настраивая, прилаживая, подгоняя то одно, то другое, зачастую лишь для пущего театрального эффекта, а по мере того, как нагревались трубки, запах разогревшейся изоляции смешивался с заполнявшим помещение запахом пота и сигаретного дыма. Но вот инспектор, пристально следивший за тем, как Ганнибал наблюдает за полиграфом, приказал всем покинуть помещение: в комнате остались только трое — мальчик, сам инспектор и оператор. Оператор подсоединил датчики к Ганнибалу.
— Назовите ваше имя, — сказал он.
— Ганнибал Лектер. — Голос мальчика звучал скрипуче.
— Ваш возраст?
— Тринадцать лет.
Заполненные чернилами самописцы гладко скользили по бумаге.
— Как долго вы являетесь постоянным жителем Франции?
— Шесть месяцев.
— Вы были знакомы с мясником Полем Момуном?
— Мы не были представлены друг другу.
Самописцы не дрогнули.
— Но вы знали, кто он такой?
— Да.
— У вас произошла ссора, то есть драка, с Полем Момуном на рынке, в четверг?
— Да.
— Вы посещаете школу?
— Да.
— В вашей школе требуется ношение формы?
— Нет.
— Есть ли у вас какое-либо сознание вины по поводу смерти Поля Момуна?
— Сознание вины?
— Отвечайте только «да» или «нет».
— Нет.
Горные пики и долины на чернильных строках оставались неизменными. Ни подъема давления, ни учащения сердечного ритма, дыхание ровное и спокойное.
— Вы знаете, что мясник мертв?
— Да.
Оператор вроде бы подогнал что-то в аппарате, покрутив ручки полиграфа.
— Вы изучали математику?
— Да.
— Вы изучали географию?
— Да.
— Вы видели труп Поля Момуна?
— Да.
— Вы убили Поля Момуна?
— Нет.