Джейн приступила к курсу индивидуальной и групповой терапии. Стараясь изменить свой защитный способ поведения, она начала брать на себя ответственность за ту часть процесса своего освящения, которую могла совершить только она сама. Джейн начала рассказывать другим людям о себе, получая от них любовь и утешение.
Разумеется, перемены произошли не сразу, на них ушло много времени. Это был серьезный духовный труд, но духовный не в том смысле, в каком Джейн прежде понимала духовность, — он не сводился к молитве и изучению Библии. Джейн научилась оплакивать свои утраты, принимать утешение от других людей, каяться в тех отношениях, которые затрудняли сближение с любящими людьми. Она научилась прощать тех, кто причинил ей вред, и избавляться от защитных механизмов, мешающих ей отвечать взаимностью на любовь.
Чтобы научиться всему этому, Джейн нужно было также молиться и изучать Библию. Однако ее молитвенная жизнь приобрела новое измерение: она просила Бога показать, в чем ей следует измениться, обнаружить, что скрывалось в ее сердце. Она просила дать ей отвагу для откровенного разговора с друзьями и родственниками — прежде она всегда от него уклонялась.
Джейн наконец «приступила со страхом и трепетом к делу своего спасения». Она осознала, что не может просто «положиться на Бога», как некоторые советовали, что Бог, в Свою очередь, полагается на Джейн, а она должна взять то, что Он уготовил ей. Она должна была активно строить свою духовную жизнь.
Когда перемены произошли, депрессия прекратилась, а потом Джейн стала давать другим то утешение, которое сама получила от Бога (см. 2 Коринфянам 1:4). Исцелившись от ран, она сама стала целительницей, она могла любить других и вести их в ту новую, изобильную жизнь, которую даровал ей Бог. Но для этого ей нужно было сначала сделать свое дело.