— Восхождение, ммм… крутой подъем не вскружил ей голову?
— Прекрасно танцует, — долбил я, выводя разговор из скользкого русла.
— Твой друг Ален, — сказала Глэдис, — родился танцором, притом танцором тонким и благородным.
— Не принимай это за комплимент, — предостерег Лоран. — Это ее манера высказать тебе, что ты родился не под счастливой звездой, короче — что ты битюг и увалень. Так ответь на ее вызов в следующем танце и докажи обратное!
— Ну, грубить и перевирать тебе не привыкать, — засмеялась Глэдис. — Дай-ка нам лучше выпить. После танца одолевает жажда.
Лоран вытащил из ведерка бутылку шампанского и наполнил три фужера.
— За фантастическую… тьфу, за воображаемую чету Ален — Глэдис, — поднял он свой.
— За нашу дружбу, — сказала Глэдис, и я тотчас произнес то же самое.
4
Назревал супружеский бой, хотя пока что в виде состязания, не переходящего в домашнюю свару. Эротическим объектом, за который и вокруг которого велся этот приглушенный и неявный бой, была моя скромная персона. Ситуация была двусмысленная, но и увлекательная для меня, свободомыслящего холостяка.
Когда снова наступил мой черед танцевать с Глэдис, то, по возвращении к столу, муж оглядел нас с ухмылкой, какой ухмыляются развратники. Потом, после многозначительной паузы, такой же затяжной, как только что исполненный нами томный слоу-фокс, произнес:
— Дела идут. Закон Архимеда на сей раз сработал!
— Мы же сказали «за нашу дружбу», и мы дру-жи-ли, — пропела Глэдис.
— Мы чудесно кружили и дружили, — поддержал я, но, кажется, неловко.
— Между мужчиной и женщиной, — процедил он, — «дружить» означает неистово тереться друг о друга, не доводя трения и прижимания до полного удовольствия. Нет ничего вреднее для здоровья и правильного образа жизни.
— Генерал Мефисто не занимается такими глупостями, а сразу берет быка за рога, — парировала Глэдис.
— Друзья, не надо ссориться, — вмешался я. — Нас тут двое старых школьных приятелей и чудесная супруга одного из них, и все мы просто друзья, и дружба эта, да еще на таком вечере — настоящий праздник!
— Фиеста де амор, праздник любви, — высказался Лоран по-испански, очевидно, вспомнив корриду при упоминании о быке устами Глэдис. — А мы составляем страшного божка вуду с тремя хребтами!
— Вспомни свое же признание, что как раз твой-то хребет и оказался лишним! — пошла в прямую атаку супруга.
Решительная схватка казалась неминуемой.
— Не будем портить приятный вечер, — миротворчески вмешался я. — К тому же мы тут уже больше, чем надо: третий час ночи. Пора домой.
— Ален прав, — сказала она. — Всем баиньки!