17 декабря состоялось заседание Комитета, на котором также раздавались критические голоса по поводу status quo положения с остовцами. На заседании Власов заявил, что он сейчас требует повторного свидания с Гиммлером, на котором он ребром поставит вопрос об остовцах и о недопустимом замедлении проведения в жизнь наших требований. Однако начинались Рождественские праздники, которые немцы любят праздновать особенно долго. После праздников Власов поехал на инспекцию вновь организуемых частей и вернулся только во второй декаде января — таким образом, было потеряно почти четыре недели дорогого времени, и воз оставался на прежнем месте. Как и ранее, все рабочие с Востока носили значок «OST», как и раньше, к нам продолжали поступать сведения о произволе нацистов в лагерях.
8 февраля состоялся переезд Комитета из Берлина в Карлсбад и, таким образом, закончился Берлинский период работы Комитета, а 10 февраля Власов получил наконец свидание у Гиммлера, на котором в отношении остовцев были достигнуты следующие «важные» решения:
1) начальникам лагерей категорически запрещалось применять телесные наказания по отношению к провинившимся восточникам под угрозой заключения в концентрационный лагерь.
2) подтверждалось уравнение норм иностранных рабочих до норм остовцев.
3) вводился институт доверенных как от Рабочего фронта, так и от Комитета.
4) 15 % заработка рабочих, которые шли раньше Рабочему фронту, отчислялись теперь в распоряжение Комитета.
Вот и всё! А значки, а другие ограничения — всё было обойдено красноречивым молчанием. Избиения в лагерях действительно прекратились, но изобретательные начальники нашли выход из положения — они посылали провинившихся в полицию и гестапо, и там их избивали уже без всяких ограничений!
Заканчивая на этом описание Берлинского периода нашей акции, в отношении остовцев я могу сказать, что, хотя нам в очень многих отдельных случаях и удавалось принести значительную пользу, основные задачи Комитета, нашедшие свое выражение в упомянутых «9 пунктах Закутного», так и остались невыполненными.
Перед отъездом в Карлсбад Закутный оставил в Берлине одного из своих работников, некоего г-на Майера, уполномоченным по связи с Рабочим фронтом и прочими учреждениями для продолжения остовской акции. Как и раньше, очень часто собирались совещания, выносились решения, все они согласовывались и пересогласовывались — и в результате мы толклись почти что на месте. Правда, как я уже указал, мы, не обращая внимания на немцев, высылали на места наших уполномоченных и снабжали их бумажками от Комитета, но они могли добиваться результатов только во второстепенных, но отнюдь не в принципиальных вопросах.