— Да, ты совершенно прав, — ответил я. — Тогда бы вся вода стекла.
— Ты был в Нью-Йорке? — спросил «Рональдо».
— Однажды, много лет назад. И даже кое-кто стрелял там в меня из пистолета.
— А ты что?
— Я? Ничего. Я просто оказался не тем человеком не на той улице.
Самолет сел на воду фьорда и стал с гудением приближаться к мосту. «Рональдо» спросил, буду ли я приходить каждый день. Я ответил, что, наверное, да.
— Скоро прилетит мой папа, — сказал «Рональдо». — У него много денег.
Я уже непроизвольно представлял себе «Рональдо» и его семью. Видел все их ссоры и ругань. Но, по крайней мере, они вместе. Я спросил мальчугана, живет ли с ним кто-нибудь из семьи. Он покачал головой.
— Скоро прилетит мой папа. У него деньги в коробке из-под ботинок. Но это секрет.
Я сказал, что обувная коробка — лучшее место для хранения денег. И пообещал, что никому не проболтаюсь.
— Думаешь, он увидит меня с самолета, когда прилетит?
— Ну разумеется.
Самолет приближался к мосту. На этот раз из кабины показался пилот и стал выруливать к нам.
— Куда тебе попали? — спросил мальчуган.
Я его не понял.
— Когда они в тебя стреляли, — пояснил он. — В тебе осталась пуля?
Я объяснил, что в меня только целились. А попали в другого.
— Он умер?
— Не знаю. Кажется, да.
— Я тоже видел, как человек умер.
Он замолчал. Я посмотрел на него. Его жесткие волосы были взъерошены. Такие рука сама тянется потрогать.
— Как тебя зовут? — спросил «Рональдо».
Я вытащил визитку. И сразу же об этом пожалел. Он не умел читать. Просто посмотрел на карточку и вернул ее. Я сказал, что меня зовут Робертом и что визитку он может оставить себе. «Рональдо» сунул ее в карман шортов.
Гидроплан остановился. Пилот достал что-то похожее на сумку для гольфа. На мост выбрался Эрик Бодд. На нем были серые брюки и белая рубашка. Узкие солнечные очки. Волосы намазаны гелем. Через левую руку перекинут пиджак; в правой — чемодан. Бодд был брюнетом. Поджарым. Но я подумал, что он склонен к полноте. Люди могут быть склонны к полноте, даже если поначалу они худощавы. Это видно по лицу: мясистые щеки и лоб, отчего глаза кажутся глубоко посаженными.
Меня окликнул «Рональдо»:
— А завтра придешь?
Я болтал с дежурной в «Хардангер-отеле» и ждал Бодда. Через полчаса он спустился. Его щелканье пальцами и походка меня раздражали.
— Тебе нужно сперва устроиться в номере? — спросил я.
— Ты знаешь, где найти подозреваемых? — спросил он вместо ответа.
— Подозреваемых?
— Да, сербов.
Я пожал плечами. Бодд посмотрел на меня.
— Я хочу, чтобы мы друг друга правильно понимали, — сказал он. — Отныне мы во всем должны быть первыми.