— Орлиное зрение, — похвалил я.
— Ты должен ответить, — заявил алкаш.
Я сказал, что не должен. Меня тут нет. Я человек-невидимка.
Алкаш взял телефон и ответил вместо меня:
— Какая частота, Кеннет?
Он передал мне мобильный. Звонила завотделом. Спрашивала, все ли у меня в порядке. Я сказал, что слегка занят. Она спросила, где я. Я ответил, что упал в реку и пытаюсь добраться до берега. Не могла бы она позвонить попозже?
Пауза. Алкаш заржал. Заведующая сказала, что мне бы взять отгул на пару дней. Расслабиться. Съездить куда-нибудь. Это пойдет мне на пользу.
— Позаботься о себе, — сказала она.
Я ответил, что, по счастью, уцепился за толстое дерево. Но боюсь, скоро меня снесет холодной волной.
— Звони если что, — сказала она.
Алкаш попросил у меня телефон. Сказал «алло» и предложил свежую шутку:
— Что будет, если из Норвегии выкинуть всех беженцев?
Заведующая положила трубку.
— Какая частота, Кеннет?! — крикнул алкаш.
Передача закончилась. Бармен начал щелкать по каналам и остановился на трансляции матча Бразилия — Коста-Рика. Бразильцы играли отлично, выбиваясь в фавориты. Подействовал ли на меня алкоголь или желтый цвет бразильских футболок, но в голове что-то щелкнуло. Открылось. Какой-то маленький нюанс. Я понял, что мне нужно на улицу. Сидеть больше нельзя. Нужно встать и пойти навстречу солнцу.
Я попросил счет.
— Уходишь? — спросила Блондинка.
— Надо припудрить нос.
— Вредина.
— Час продлевает желание, — изрек алкаш.
Когда я полез в бумажник, из него что-то выпало. Фотопленка. Все это время она лежала у меня в бумажнике. Я поднял ее и посмотрел на Ирен. На этих фотографиях она получилась хорошо.
По-над горами катился гром, тучи казались переполненными, но дождя не было. Я вел «вольво» через центр. По мосту, вверх по Скулегате, вокруг ратуши, вниз по Рёлдальсвейену, заворачивая в переулки, проезжая мимо бульвара, где телевизионщики сворачивали аппаратуру после съемок.
Желтой футболки нигде не было.
Улицы почти опустели. Может быть, люди опасались дождя. Я проехал до приюта и оставил машину у озера. Не знаю почему, но я ожидал увидеть у входа охрану или полицию, а на деле — войти оказалось проще простого. На первом этаже чувствовался едкий запах горелого дерева.
На кухне темнокожий мужчина мыл посуду. Он поздоровался со мной и вернулся к своему занятию. Я прошел в гостиную. Люди сидели небольшими группами. Кто-то курил. Кто-то смотрел телевизор. На руках у матери спал ребенок. Остальные били баклуши. Часы на стене показывали полдевятого.
Я откашлялся и сказал, что ищу мальчика. И тут понял, что не знаю его имени.