– Я не могу утверждать, что он пришел сюда именно с целью убийства. Нам ведь так и не удалось нормально поговорить. Но возможность такую я не исключаю.
Она все так же пристально смотрела на меня. Телефонистка на линии продолжала пискляво «аллёкать», вероятно пытаясь одновременно отследить звонок.
Девушка ждала. Непонятно – чего.
– «Скорую», пожалуйста, – наконец произнесла она, по-прежнему не отводя взгляда. После чего, чуть отвернувшись, продиктовала адрес. Кивнув, медленно, очень-очень медленно она положила трубку на рычаг и повернулась ко мне.
Наступила одна из тех пауз, про которые можно с уверенностью сказать заранее: пауза будет долгой. Так что я вытряхнул очередную сигарету и предложил ей пачку.
Она подошла. Она оказалась ниже ростом, чем виделось мне из другого угла комнаты. Я снова улыбнулся. Она взяла сигарету из пачки, но закуривать не стала. Задумчиво повертев сигарету в руках, снова нацелилась в меня парой серых глаз.
Я говорю «парой», естественно имея в виду «ее парой». Она не доставала пару ничьих других глаз из ящика стола и не прицеливалась ими в меня. Она нацелилась парой своих собственных огромных, прозрачных, серых, прозрачных, огромных глаз – и прямо в меня. Глаз, от которых взрослый человек вдруг начинает лепетать всякую чушь, будто слюнявый младенец. Да возьми же ты себя в руки, в конце-то концов!
– Вы лжец, – произнесла она.
Без злобы. Без испуга. Сухо и прозаично. «Вы – лжец».
– Ну да, – ответил я, – вообще говоря, так оно и есть. Хотя в данный момент так уж получается, что я говорю чистую правду.
Она смотрела на меня не отрываясь. Точно так же я сам иногда смотрю на себя в зеркало, когда заканчиваю бриться. Похоже, сегодня ей не светило добиться от меня иного ответа. Тут она моргнула, и что-то между нами как будто изменилось к лучшему. Что-то расцепилось, или отключилось, или, по крайней мере, слегка поубавилось. Я немного расслабился.
– Зачем кому-то понадобилось убивать моего отца?
Ее голос явно смягчился.
– Честное слово, не знаю, – ответил я. – Ведь я только сейчас узнал, что он не курит.
Но она продолжала давить, будто не слышала моих слов:
– И вот еще что, мистер Финчам. Какое отношение ко всему этому имеете вы?
Коварно. Очень коварно. Коварно в кубе.
– Дело в том, что эту работу сначала предложили мне.
Она вдруг перестала дышать. Нет, серьезно, она действительно перестала дышать. И не похоже, чтобы в ближайшем будущем собиралась реанимировать свои дыхательные навыки.
Я продолжал как можно спокойнее:
– Кое-кто предложил мне кучу денег за то, чтобы я убил вашего отца. (Она недоверчиво нахмурила брови.) Но я отказался.