Поскольку Маринке все было понятно, впускать ее, а потом принимать эротическую позу я посчитала излишним. Добрая Марина тем не менее напоила меня чаем, накормила меня из принесенной мисочки творожком со сметаной, и дала свою тушь накрасить глаза. Времени было в обрез, домой заскочить я уже не успевала, — только-только в прокуратуру. Шеф уже сидел в кабинете, дожидаясь меня. Я вкратце доложила ему о достижениях вчерашнего дня.
— Значит, соприкоснулись с миром искусства? — задумчиво спросил он, подписывая мой рапорт. — Ну, и как?
— Сложные впечатления, — призналась я.
— Я тоже когда-то соприкасался с этим миром, — признался прокурор. — Консультантом был на съемках…
Я заинтересовалась.
— А что консультировали, Владимир Иваныч?
— Фильм на правовую тему, — вздохнул шеф и пожевал губами, вспоминая. — Вызвали меня на съемочную площадку. Прихожу, вижу картину: сидят в комнате трое мужчин в штатском и один в прокурорской форме, о чем-то разговаривают. В разгар беседы входит девушка в короткой юбке, всех чаем обносит. Спрашиваю, что здесь происходит. Режиссер говорит — это совещание суда в совещательной комнате.
Хорошо, спрашиваю, а прокурор тут зачем? Нарушается тайна совещания судей, кроме них, никто не имеет права там находиться. А режиссер говорит — как же, прокурор дает составу суда умные советы. А это кто, — я на девушку показываю. А это секретарь суда, она несет эстетическое начало… В общем, прокурора мне удалось из совещательной убрать, а секретаршу режиссер не отдал, так она и мельтешила по совещательной с голыми коленками…
Выйдя от шефа, я наткнулась на Петра Валентиновича, который в приемной ожидал указаний. Договорились, что как только я буду готова, я позвоню. Я, правда, немножко обидела Петра Валентиновича, спросив, есть ли у него пистолет.
— Конечно, есть, — подтвердил он и покраснел до корней волос.
— А стрелять вы из него умеете? — задала я дополнительный вопрос, и была посрамлена.
Петр Валентинович, покраснев еще больше, сообщил, что вообще-то он мастер спорта по стрельбе, и предложил отвезти меня в прокуратуру города. Я не стала спрашивать, есть ли у него права.
К моему удивлению, со всеми бумажными процедурами я справилась уже к обеду. На сборы мне хватило полутора часов. А поскольку машина, на которой мы с оперуполномоченным Козловым собирались ехать в командировку, отходила не по расписанию, а когда мы захотим, — мы так и поехали: когда захотели.
Проезжая мимо РУВД, Петр Валентинович предложил заскочить к Мигулько, в последний раз обсудить план действий. Мы заскочили, и Мигулько, заспанный и небритый, с красными глазами, порадовал меня сообщением о том, что они установили, откуда были звонки мне домой ночью.