На следующий день после визита Андрея Матвеевича, когда мы с Леночкой, оба в больничных халатах, сидели в саду, позвонил Рожков. Он сказал, что хочет меня видеть по срочному делу и что высылает автомобиль. Я еле упросил его разрешить заехать домой, чтобы привести себя в порядок. Через четверть часа я уже садился в машину.
— Возвращайся скорее, — сказала Леночка на прощанье, и в голосе ее звучала тревога. — Если задержишься, сообщи, а то я буду беспокоиться. Да береги себя. Не рискуй без нужды.
— Без нужды не буду.
— Обещаешь?
— Обещаю.
Машина покатила вдоль аллеи сада. Леночка осталась стоять на крыльце. Я еще долго видел ее одинокую белую фигуру.
Дома я не застал никого: все ушли на похороны Пети Сердобина. Я был рад, что не мог туда попасть. Видеть несчастную Ксению Васильевну, потерявшую последнего сына, было выше моих сил. Я переоделся, побрился и поспешил сесть в машину.
Машина мчалась по шоссе. Я не замечал ни красоты осеннего убранства леса, ни оголенных полей, ни холодного бледного неба, отражающегося в тихой глади реки. Только когда мы подъехали к крыльцу, я очнулся от своих грез. Меня сейчас же проводили в кабинет. Там за письменным столом я увидел Рожкова и против него, в кресле, спину какого-то высокого, как будто знакомого мне брюнета в темно-синем костюме. Он обернулся — и я застыл от удивления. Передо мной был корреспондент Коломийцев... Нет, не он. Кто-то совсем другой, мне неизвестный. Густые темные волосы и усы были точь-в-точь такие же, как у Коломийцева. Такие же очки, костюм, ботинки, даже вечная ручка в кармашке пиджака, рубашка, галстук — все было совершенно как у того человека, который представился мне в гостинице в первый день моего приезда. И все-таки это был другой, вовсе незнакомый мне человек.
— Сергей Михайлович, обождите минутку, — сказал Рожков. Он поглядел на меня в упор и на мгновение коснулся губ пальцем. — Я закончу беседу с товарищем корреспондентом Коломийцевым... Прошу вас, садитесь здесь. — Он указал мне на стул, стоящий совсем близко от посетителя.
— Если я вам больше не нужен, товарищ майор,— сказал тот вставая, — то прошу разрешения уйти. Поезд отходит через час с небольшим, а я еще не успел осмотреть ваш замечательный городок. Я ведь здесь впервые.
— Разве уже так поздно? — спросил майор.
Корреспондент оттянул левый рукав пиджака и рубашки, и я увидел точь-в-точь такие же золотые овальной формы часы, какие я видел у его двойника, и выше их такой же след пулевого ранения. Повинуясь незримому приказанию майора, я отвернулся.
— Пожалуйста, — сказал тот, — я вас не задерживаю... Куда же вы теперь направляетесь?