— Я нашла тролля в его берлоге, — продолжала чужеземка, — он обжирался кишками убитой овцы. Стены его логова светились изнутри, и, надо сказать, светились довольно ярко, отчего все дно заливало призрачным бледным светом.
— Что ж, звучит чертовски убедительно. — Женщина с гусыней нахмурилась, пока трактирщица заново наполняла стакан рассказчицы.
— Иногда фортуна поворачивается к нам лицом, — проговорила чужеземка и сделала слишком большой глоток овсяного пива. Она рыгнула, а затем продолжила: — Я немного понаблюдала за троллем, минуту или две, в надежде разглядеть уязвимое место в его чешуйчатой, бородавчатой шкуре. Но враг заметил меня и сейчас же набросился, позабыв о своем обеде. Он кинулся ко мне, разинув пасть, полную длинных клыков, длиннее даже, чем бивни у моржа-секача.
— Неужели такие длинные? — поинтересовалась хозяйка гусыни, поглаживая птицу по голове.
— Скорее всего, даже длиннее, — заверила ее чужеземка. — В следующий миг он уже наседал на меня, сплошной ураган из зубов и когтей, так что мне сложно вспомнить все подробности. Как я уже сказала, тролль накинулся на меня и прижал к грязному полу своего проклятого логова, навалившись всей тушей. Мне казалось, он расплющит меня в лепешку, раздавит голову и грудь и уже через минуту я окажусь среди выбеленных скелетов, какие валялись повсюду. То, что там было полно человеческих костей, я запомнила. Тролль разрывал когтями доспехи, рвал кожу, и уже скоро моя кровь смешалась с кровью овцы и ягненка. В тот миг я едва не пришла в отчаяние и честно признаюсь в этом, не испытывая ни малейшего стыда.
— То место про свет, — настаивала женщина с гусыней, — все-таки чертовски убедительно.
Чужеземка вздохнула и мрачно уставилась в огонь.
Именно так жители Инверго и чужестранка, которая утверждала, будто оказала им большую услугу, провели последние три дня и три ночи. Любопытные приходили в трактир, чтобы послушать рассказ, и уходили, полные недоверия. Воительница просто засыпала, растянувшись на грязной подстилке у очага, когда выпивка брала над ней верх, — по крайней мере, этого маленького утешения чужестранку никто не собирался лишать.
Однако ближе к полудню четвертого дня изрезанное тело тролля всплыло во время отлива неподалеку от деревни. Сборщик устриц с тремя сыновьями как раз обходил обнажившийся морской берег в том месте, где залив переходит в открытое море, он-то и наткнулся на труп тролля. Еще не наступил полдень, как из деревни вышел отряд, возглавляемый полицейским, — требовалось забрать тело и доставить в Инверго, чтобы все увидели останки своими глазами. Потребовалось семь сильных мужчин, чтобы взвалить тело на носилки (на которых обычно переносили куски китовых туш), а через болото и заросли его волокла упряжка из шести волов! Почти весь день ушел на то, чтобы преодолеть одну-единственную лигу. Грязь была глубокая и проваливалась под ногами, животные путались в упряжи, из ноздрей у них шла пена. Один вол пал от изнеможения незадолго до того, как тяжеленный груз наконец-то был ввезен в деревенские ворота и без лишних церемоний сброшен на плиты главной площади.