Пока не зарубцуется на шее глубокий шрам, который Игорь обещает « иссечь», как он выражается, несколько позже. Теперь же я вынуждена скрывать его под несколькими рядами крупного жемчуга, сильно напоминающими собачий ошейник. Несмотря на свою баснословную, даже при теперешних моих возможностях, цену, ошейник выводит меня из себя своим постоянным навязанным мне присутствием.
Откровенно говоря, очень многое теперь в моей жизни, не является следствием моего свободного выбора.
Однако — все это, начиная от совершенно чуждого мне кабинета, в котором я, выбиваясь из сил, осваиваю совершенно чуждую мне деятельность, и многое еще другое является результатом моего выбора.
Не свободного, но добровольного.
Такая вот странная коллизия.
Но я пытаюсь учиться жить в ее рамках.
И трое мужчин, с которыми мы теперь мирно и вроде бы даже расслаблено, попиваем чаек и кофе — кому что по вкусу, каждый — по — своему, помогли и продолжают помогать мне в этом.
Выходит, что на сегодняшний день — все они, совсем недавно, понятия не имевшие о существовании друг друга, — самые близкие мои друзья и помощники.
И, если угодно, моя команда.
Хотя к этому термину я отношусь очень осторожно.
Когда — то его внедрил в мое сознание Егор, и заставил принять, как нечто очень важное в жизни человека, если он, разумеется, не из породы раков-отшельников, по собственному же Егорову выражению.
Однако позже сам Егор как — то уж очень несвойственно себе, легкомысленно и непродуманно распорядился этим важным фактором в своей собственной жизни, за что, собственно и поплатился так жестоко.
Но эти трое — все же команда, команда моих спасателей, правда, к сожалению, временная.
И сегодня, как не грустно признавать мне это — последняя наша встреча в полном составе.
По крайней мере, на ближайшее, обозримое время.
С каждым из этих людей, я провела наедине, в долгих, порой очень непростых беседах, бесчисленное множество времени.
Гораздо реже собирались мы все вместе. Тем дороже для меня сегодняшняя встреча.
И я велела разжечь камин, и подать традиционные чай-кофе в парадном гарднеровском сервизе.
Сдается мне, что поступила я верно, потому что Государь, впервые, пожалуй, с момента моего водворения в кабинет Егора, вроде бы не удивляется моему присутствию.
Нас собрала здесь вместе история, которая могла бы лечь в основу захватывающего остросюжетного романа.
Популярного фильма или даже целого сериала, из тех редких, которые счастливо избегают попадания в искрящуюся пенную бесконечность «мыльных опер».
Но она обернулась страшной сказкой, ужасной и не правдоподобной.