При мысли об этом у Вирджинии засосало под ложечкой.
— Я понимаю.
— Няня, скорее всего, поднимет страшный шум и будет грозить увольнением.
— Я знаю.
— Твоя свекровь сделает все, что в ее силах, чтобы остановить тебя.
— И это я знаю тоже.
Элис смотрела на нее, как на незнакомку. Затем, ни с того ни с сего, пожала плечами и усмехнулась, словно умывая руки.
— Одного я никак не пойму: что заставило тебя так поспешно принять решение?
Вирджиния ничего не сказала о встрече с Юстасом Филипсом и теперь не собиралась касаться этой темы.
— Ничего. Ничего особенного.
— Наверное, все дело в морском воздухе, — сказала Элис. — Просто удивительно, что он делает с людьми.
Она подняла с пола упавшую газету и стала аккуратно свертывать ее в трубочку.
— Когда ты едешь в Лондон?
— Завтра.
— А что с леди Кейли?
— Позвоню ей вечером. И еще… Элис, извини меня. И спасибо тебе за то, что была так добра ко мне.
— Я вовсе не была добра. Я тебя раскритиковала, вместо того чтобы поддержать. Наверное, дело в том, что ты все еще кажешься мне совсем юной и беспомощной. Я ощущаю ответственность за тебя.
— Мне двадцать семь. И я вовсе не беспомощна. И вполне могу отвечать за себя сама.
* * *
На телефонный звонок ответила няня.
— Да?
— Это миссис Кейли.
— О, здравствуйте! Вы хотите поговорить с леди Кейли?
— А она дома?
— Минуту, я ее позову.
— Постойте…
— Да?
— Как там дети?
— У них все прекрасно. Мы отлично проводим время. Они только что легли. (Последнюю фразу она добавила быстро, пока Вирджиния не попросила позвать их к телефону.)
— В городе жарко?
— О да! Чудесно. Восхитительная погода. Подождите, я скажу леди Кейли, что вы хотите с ней поговорить.
Вирджиния услышала, как няня кладет трубку рядом с аппаратом, ее шаги через холл, голос вдалеке, зовущий: «Леди Кейли!».
Вирджиния ждала. Имей я склонность злоупотреблять алкоголем, обязательно вооружилась бы сейчас здоровенным стаканом с виски. Однако она никогда не пила. Сердце ее ушло в пятки в ожидании надвигающейся грозы.
Снова шаги — четкие, размеренные, узнаваемые. Трубку подняли со стола.
— Вирджиния.
— Да, это я.
Ситуация осложнялась еще и тем, что Вирджиния никогда толком не знала, как лучше обращаться к свекрови. «Называй меня мамой», — ласково сказала леди Кейли, когда Вирджиния и Энтони поженились, однако по каким-то причинам для Вирджинии это было невозможно. «Леди Кейли» звучало еще хуже. Вирджиния нашла компромисс: она общалась со свекровью посредством открыток или телеграмм и всегда обращалась к ней просто «вы».
— Рада слышать тебя, дорогая. Как ты себя чувствуешь?