— Что такое? — ласково спросила она.
— Там было здорово, да?
— Ты имеешь в виду на пляже?
— Нет. В доме, где живет Юстас.
— В Пенфолде.
— Мы еще сходим туда?
— Ну конечно.
— И мне понравился котенок.
— Еще бы!
— Юстас ждет внизу.
— Да.
— Я буду слушать, как вы разговариваете. — Голос у него был довольный. — Буду лежать и слушать, как вы все говорите, и говорите, и говорите…
— И тебе будет спокойно?
— Ну конечно, — ответил Николас.
Дети уже почти спали, но она все никак не могла выйти из комнаты: ходила тихонько из угла в угол, собирала разбросанные вещи, складывала их и аккуратно — в точности как няня — развешивала на спинках двух камышовых кресел. Закончив уборку, она подошла к окну, задернула куцые занавески и немного прикрыла створки — ночь обещала быть холодной. В приглушенном свете ночника комната казалась уютной и покойной, в углах таились тени, тишину нарушало лишь тиканье часов и мерное дыхание детей.
Вирджинию переполняла любовь. Любовь к детям; к странному маленькому дому; к мужчине, который дожидался ее внизу. А еще ощущение завершенности. Правильности происходящего. Впервые, подумала она, мы с Юстасом остаемся совсем одни, и у нас сколько угодно времени. Только он и я. Сейчас она разожжет огонь, задернет шторы и приготовит ему чашку кофе. Если захочется, они могут проговорить хоть всю ночь. Наедине.
Кара и Николас спали. Она выключила ночник и спустилась по лестнице: вопреки ее ожиданиям внизу было темно. На какое-то мгновение она решила, что Юстас передумал и ушел, но потом увидела, что он стоит у окна с сигаретой и смотрит, как тают на горизонте последние блики заката. Часть их света падала ему на лицо, но когда он услышал ее шаги и обернулся, она не смогла разглядеть его выражения — одни только тени.
Она сказала:
— Я уже решила, что ты ушел.
— Нет. Я все еще здесь.
Темнота смущала Вирджинию. Она отыскала выключатель настольной лампы и зажгла ее. Пятно желтого света, словно озеро, разлилось между ними. Она ждала, что он заговорит первым, но он молчал, стоя напротив, и курил, поэтому она попыталась как-то заполнить паузу.
— Я… ничего не приготовила на ужин. Хочешь чего-нибудь поесть? Я даже не знаю, сколько сейчас времени.
— Я не голоден.
— Я могу сварить тебе кофе…
— А пива у тебя нет?
Она беспомощно развела руками.
— Нет, Юстас, пива нет. Извини. Я никогда его не покупаю. И не пью.
Ей показалось, что ее слова прозвучали надменно, словно она не одобряет пиво.
— Я хочу сказать, мне просто не нравится вкус, — она улыбнулась, пытаясь обратить все в шутку.
— Ничего страшного.